Так или иначе, его проклятущее величество Гаутзельм не заживется на этом свете – слишком много недовольных жаждут вернуть утраченные при его правлении привилегии. Что ж, если Ульфар Ренхавенский не сумел нанести решающий удар и первым воспользоваться его плодами – он подождет, пока победит кто-нибудь другой. А пока – вернет себе отобранный волей короля замок и баронство. Когда король отбудет в столицу и погрузится с головой в государственные дела, здесь, на окраинах, снова можно будет опираться на собственную силу.
Ульфар обосновался в охотничьем домике, о котором знали лишь самые доверенные. Крыша над головой, очаг, дрова, немного золота в тайнике – уже хорошо. Нужно выждать, пока уляжется шум, потом – вызнать, кому отдали его права, насколько новый барон Ренхавен силен, жестко ли взял в кулак его, Ульфара, людей. И тогда решать.
Известию о свадьбе дочери Ульфар порадовался. Ульрика – послушная дочь, и гордостью фамильной не обделена. Навязанный королем муж вызовет у нее единственное чувство – ненависть. Теперь у него есть сообщник в собственном замке, и не какая-нибудь челядь, а полноправная хозяйка. Нужно только передать Ульрике весточку, что отец ждет удобного момента, и посоветовать не злить супруга. Пусть вотрется к нему в доверие, пусть будет послушной и ласковой женой – до того дня, когда сможет надеть вдовье платье.
А пока Ульфар неторопливо собирал верных людей, охотился, приставил отловленных смердов коптить мясо впрок – и ждал. Ждать он умел. Особенно, когда от единственного верно выбранного момента зависит будущее.
Пробираться в одиночку во вражеский замок на разведку Игмарту доводилось не раз. Но в одиночку брать замок – о таком приключении он бы и в горячечном бреду не подумал. И вот вам, не бред, не сон, самая распроклятая явь – он идет захватывать замок кровного врага, имея за плечами лишь возможность прикрыться королевской волей, труп врага да двух перебежчиков, которые еще не сказано, что не поменяют сторону обратно при первом же случае. Безумие.
Склоны холма пошли круто вверх, стены замка надвинулись, закрыли половину неба.
– Куда ехать, господин? – спросил один из стражников. Вроде и невинный вопрос, а ясно – прощупывает.
– Тебя как звать? – спохватился Марти.
– Дит, господин.
– А ты? – Марти повернулся ко второму.
– Колин.
– Понял, – кивнул Марти. Отметил про себя: Колин – белобрысый, худой, молчаливый, Дит плотно сбитый, не боится первым лезть с вопросами. Да и вообще, видать, не трус, если в ночь Старухи в храм не тянуть. – Откуда в храм ехали? От ворот или из калитки у конюшни? Где ждать должны?
– У калитки, – Дит глянул внимательно, озадаченно: не ждал, что новый господин знаком с замком?
– Значит, туда и возвращаемся. И вот что, парни, – добавил, снова подпустив в голос той тяжести, которая в исполнении капитана Аскола пугала новичков до слабости в ногах. – Вы, верно, гадаете, кто я и что. Так вот, во-первых и в главных, я человек короля. А во-вторых, я – законный хозяин этого замка и этих земель. И король мое право признаёт, даже не сомневайтесь.
– Да мы чего, – потупился Дит. – Мы люди подневольные, господин.
– Понимаю, – кивнул Марти. – Потому и объяснил. Чтобы не ошиблись ненароком. Ясно?
Послал вперед коня, не дожидаясь ответа. Калитка отворилась, едва всадники показались на залитой зыбким лунным светом тропе: здесь, очевидно, возвращения хозяина ждали. Марти пригнулся к самой гриве: он помнил, свод калитки слишком низок для всадника. Спрыгнул на каменные плиты двора, ухватил за ворот встречавшего их человека, развернул к свету.
Темная кожа полукровки, тонкие, слегка кривые губы, перебитый нос. Это лицо Игмарт помнил, точно помнил. Разве что седины в черных волосах прибавилось.
– Стаджи? Ты, гляжу, по-прежнему конюхом?
Тот ахнул, переменился в лице:
– Молодой господин! Как же?..
– Да вот так. Жив, как видишь, и дорогу в собственный дом не позабыл.
Марти развернулся – Дит и Колин ждали неподвижно, лиц не видно в тени, но явно не упустили ни единого звука.
– Чего ждете, сгружайте падаль.
И повторил, глядя, как глаза старого конюха испуганно расширяются при виде упавшего на землю трупа:
– Вот так, Стаджи.
Конюх рухнул на колени и обнял ноги Игмарта:
– Господин… Слава богам…
– Поднимись, – велел Марти. – Коней возьми.
Обернулся к спешившимся стражникам:
– Вы со мной?
– Да, господин, – в один голос отозвались те.
– Тогда к воротам, в караулку.
Стража на воротах проявила изрядное здравомыслие и оспаривать власть нового хозяина не стала. Впрочем, их там и сидело-то два сопляка, Марти даже говорить не пришлось, за него сказал Дит – коротко, емко и по делу. Похоже, усмехнулся про себя королевский пес, этот парень выбор уже сделал и теперь вовсю отрабатывает грядущее повышение. Вот и славно, будет кого оставить за гарнизоном приглядеть.
Квартира капитана располагалась здесь же, в надвратной башне, на втором этаже. Марти бесшумно поднялся по узкой лестнице, вытащил длинный кинжал: с мечом на крохотном пятачке перед дверью не развернуться. Кивнул Диту. Тот заколотил в дверь:
– Капитан!
Засов щелкнул через несколько мгновений: капитан Диррих спал чутко. И безоружным на стук не выходил, но в этот раз полезная привычка ему не помогла. Марти скользнул вбок, выворачивая из ладони Дирриха меч, и приставил тому кинжал к горлу. Слишком просто. Героем капитан не был, трепыхаться не стал. Только зло глядел исподлобья, пока Дит вязал ему руки.
Марти щелкнул ногтем по клинку капитанового меча, хмыкнул: хорошая сталь, но не азельдорская. Скомандовал:
– Разверните его к свету.
– Ты кто, бесы тебя дери? – спросил, щурясь, капитан.
Марти кивнул: ход мыслей Дирриха был ясен. Раз сразу не убили, значит, хотят договариваться, глядишь, и поторговаться получится. Нет уж, мерзость герейновская. Не надейся.
– Твое лицо мне знакомо. Я Игмарт Герейн. Тебя, случайно, не было с моим дядей, когда мой отец принимал его в этом замке шестнадцать лет назад?
Капитан Диррих замер, кровь отхлынула от лица.
– Вижу, я не ошибся. Что ж, Диррих, предложу тебе выбор. Вешаем тебя на воротах за ноги рядом с твоим господином, или едешь к королю и рассказываешь во всех подробностях, чем тут занимался мой разлюбезный дядюшка. Учти, я и сам многое знаю, твои показания не настолько уж необходимы. Просто, – Игмарт деланно вздохнул, – желательны. Я бы и не выбирал, но его величество любит задавать вопросы.
– Я отвечу на вопросы его величества, – торопливо ответил Диррих. – Я честный верноподданный…
Марти хрипло рассмеялся, бросил Диту:
– В подвал его пока, да смотри, чтоб не сбежал. Честный верноподданный…
Жаль, что мерзавец так легко сдался. По чести говоря, давно желание убивать не овладевало Игмартом настолько остро.
Следующими в плане шли казармы. Арестовав капитана, простых вояк Марти уже не опасался. Сброд, дать им понять, кто хозяин, и дело сделано. Открыл дверь с ноги:
– Подъем, ушлепки! В замок новый господин явиться изволил, а они дрыхнут, ленивые сволочи! Дит, разъясни дармоедам ситуацию.
Прошелся вдоль наспех вставших в неровную линию полуодетых стражников, полюбовался на ошарашенные лица. Прислонился к стене рядом с дверью, небрежно похлопывая по ладони кинжалом. Дит разъяснять уже насобачился, умный, далеко пойдет. Ловил на себе испуганные взгляды и думал – может, месть и сладка, но ожидание мести – слаще. Слишком просто и буднично все прошло. Сплошное разочарование, как выражался иногда Аскол. Правда, капитан прилагал эти слова исключительно к фехтовальным потугам некоторых новичков, сдуру считавших себя опытными. Любил капитан сбивать с выскочек спесь, представление из этого устраивал – любо-дорого поглядеть.