— Давай, Сьюз, уделаем их всех!
— Врешь, — отзывается из-за моей спины Анегард, — нас не уделаешь, верно, Улинька?
Боги великие, хорошо-то как!
А вон Динуша с Рихаром целуется…
Кстати…
— Зиг, а что, разве твой Рихар с Анегардом едет?
— Да, а почему ты спрашиваешь? — Легкий холодок в голосе намекает: на первый раз прощаю, но лучше не суйся, не девичье дело.
— Он же мальчишка еще!
Зиг, хмырь болотный, хохочет.
— Если уж ты, Сьюз, так сказала, другие уж точно ничего другого не подумают.
Я спохватываюсь: у «мальчишки» за плечами триста лет, да таких — не дай боги никому!
— Им пацан и нужен, — тихо говорит Зиг. — Мелкий проныра многое может, чего не под силу взрослому. А теперь, девочка, выкинь из головы серьезные вопросы и танцуй.
Смех. Чей-то короткий взвизг. Музыка все азартней, все быстрей. Терес подхватывает Анитку на руки…
— Ой, Зиг, ты меня так закружил, земли не чую!
— Зачем тебе земля, когда я рядом?
И верно!
Анегард с Ульрикой останавливаются, вдруг, резко… на щеках Ульрики багровые пятна, тонкие пальчики цепляются за плечи Анегарда. Мы с Зигмондом кидаемся к ней.
— Ничего, — шепчет Зигова лягушонка. — Упыхалась… никогда я так не танцевала…
— Веди ее к колодцу, — командую я. — Тихонечко, пусть отдышится. Умоется, легче станет. Давай, Зиг, не торопясь… а я ей туда попить принесу.
Анегард помогает мне пробраться к кухне: одну, пожалуй, закружили бы, завертели. Найти нужное снадобье, накапать в кружку с водой — дело недолгое.
— Слабенькая она, — виновато бормочет Анегард.
— Ничего, — осторожно, Сьюз, не урони кружку! Тут, конечно, народу меньше, но все же… ну вот, пей, девочка… все с тобой будет в порядке…
Ульрика вздыхает прерывисто. Зиг держит ее за плечи, вглядывается в лицо. Осторожно стирает с бледного лба бисеринки пота. Анегард забирает у меня пустую кружку, ставит на край колодца.
— Пойдем, сестренка, потанцуем? А то кажется мне, что его милость благородный барон Зигмонд испытывают желание побыть с женой наедине.
— Иди-иди, танцуй… язва. Сьюз, милая, уделай его, как он мою жену уделал!
Ох, навряд ли! Знаем мы, как молодой барон на праздниках гуляют! Перепляшешь такого… легче речку ситом вычерпать!
— Да уж постараюсь!
На то и праздник. Последний, я думаю, праздник в этом году…
Под вечер, когда длинные тени пересекли двор, а в еще светлом небе засеребрилась луна, я заметила, что Зиговы парни один за другим выбираются из праздничной круговерти. Кто попить отойдет, да так и не вернется, кто девицу под локоток ухватит, к столам отведет и невзначай исчезнет…
Я оглядела двор. А вон и сам его милость благородный барон Зигмонд, улыбка украденной маской на озабоченном лице. И, между прочим, без Ульрики.
Подойти словно ненароком к Зигу труда не составило: праздник затухал, многие уже разбрелись. Кто постарше — отдыхать, молодые да горячие — парочками…
— Как Ульрика, отдышалась?
— Да, спасибо. Мы с ней поговорили немного и решили, что сейчас ей лучше отдохнуть.
— Что, еще ночь не настала, — пьяно осклабился управитель, — а молодую жену уже укатал? Силе-ен…
— Я-то силен, а вот тебе пора в постельку. — Зиг нарочито оскалился. — Пока под стол не свалился.
— Мне?..
— Пора-пора, — рядом возникла непривычно румяная Лизетт, подхватила муженька под руку. — Пойдем-ка, милый мой.
Зиг огляделся, буркнул:
— Пойду и я.
Спросить? Не убьет же он меня, в самом деле?
Я выскользнула из поредевшей толпы вслед за Зигмондом, окликнула тихо:
— Куда это вы все собрались, а?
Нелюдь клыкасто ухмыльнулся:
— Я так и понял, что ты нас засекла. Что ж, спасибо, хватило ума при всех не спрашивать. За это отвечу, но, Сьюз, отучайся задавать мужчинам вопросы об их делах! Поверь, ни к чему хорошему девичье любопытство не приводит.
— Постараюсь, — вздохнула я. — Знаешь, пока была жизнь тихая и спокойная, меня любопытствовать и не тянуло. А тут… перемешалось все…
Я, не договорив, пожала плечами. Угар праздника схлынул, теперь мне было грустно, из головы не шел завтрашний отъезд Анегарда.
Зигмонд кивнул:
— Да, понимаю. На самом деле, Сьюз, это у тебя от страха. Тебе кажется, если ты будешь знать, что происходит, то сумеешь подготовиться к любой опасности. Или, на самый худой конец, тебя не застанут врасплох.
А ведь похоже… да, очень может быть, что он прав…
— Так вот, относительно того, куда мы собрались. Только учти, Анегард знает, а больше — никому! Хочу проверить, как дела в моем новом замке. — Я оторопело уставилась на Зига. Ну что такое, все время забываю, что он не человек, и парни его — не люди! Зиг явно понял, ухмыльнулся: — Да не гляди ты так, прекрасно за ночь успеем обернуться! Объясним там всем, кто теперь хозяин, и назад. Мне туда все-таки жену везти. Кстати, Сьюз, ты загляни к ней, ладно? Вроде уложил, но мало ли…
— Загляну обязательно. Удачи, Зиг.
Густая тень пронеслась по двору, и облачко мглы затерялось в ночном небе. Уже ночном… ну что, Сьюз, праздник кончился? Я укуталась в шаль, потерла пальцы. Холодно. Пойду, что ли…
Тяжелая рука легла на мое плечо. Я обернулась.
— Хотел сказать тебе спасибо.
Долго же ты ждал. Мог бы и потанцевать со мной разок. В благодарность.
— Не за что.
— Так ты лекарка или баронская дочка?
— Одно другому не мешает.
Мне показалось, он хотел еще что-то спросить. Но вместо этого развернул меня, прислонил спиной к груди. Он был горячим, и я не стала отстраняться.
— Подождешь меня? Я ведь тоже не безродный, просто… решить надо кое-что.
"Не задавай мужчинам вопросы о мужских делах, Сьюз!"
— А если не решишь?
— Решу. Или… нет, никаких «или». Обещаю.
— Сьюз!..
Я вздрогнула: бабушка. Что-то случилось? Или просто решила, что слишком поздно?
— Так подождешь?
Вот интересно, спросил бы ты о том же не баронскую дочку, а деревенскую лекарку? Что, королевский пес, теперь я вписываюсь в твои планы?
Жаль, что не вижу его лица. Зато он моего тоже не видит, а это, пожалуй, хорошо.
— А ты вернешься?
— Сьюз, где ты?
Я отстранилась, крикнула:
— Иду, ба!
— Скорей, ты нужна!
— Все-таки лекарка, — хмыкнула я. — Так вернешься?
— Вернусь.
Что ж, он ответил, а мне отвечать не хотелось. Так что моя помощь понадобилась очень даже кстати.
Что некоторым с лишней кружки браги напрочь соображение сносит, то дело обычное. И у нас в деревне всякое по праздникам случалось, и в замке наверняка тоже. Но такого…
Посреди кухни, рядом с опрокинутой лавкой и косо сдвинутым столом, Рихар прижимал к полу Рэнси: одна рука давит холку, вторая крестец. Пес рычал и рвался, и ярость его вмиг захлестнула меня мутной волной — аж в глазах потемнело. И как у рыжего силы хватает эдакого зверя удерживать?! За спиной Рихара прижалась к стене Динуша, глаза перепуганные, ладошка рот зажимает. А рядом с оскаленной песьей мордой сидел на полу пьяный в дымину парень, икал, бормотал что-то невнятное и время от времени махал перед носом Рэнси криво свернутым кукишем.
Жить надоело.
И парень-то из тех, кто обычно тише воды ниже травы…
— Я его сейчас отпущу, — зло процедил Рихар.
— Стоило бы, — едко сказала бабушка.
Люди добрые, Звериная матерь, да что у них тут стряслось-то?!
Я присела рядом с рыжим, положила ладонь Рэнси на голову. Успокойся, хороший мой. Хороший пес, умный пес… спокойно, спокойно…
Как в пустоту! Рэнси дрожал крупной дрожью, по вздыбленной холке пробегали волны судороги, ногти скребли по полу. В нем не осталось места ничему, кроме яростного желания вцепиться в глотку.