Я опустил Дженни на землю, и она взяла меня за руку.
— Она действительно собирается переехать в Теннесси?
— Да, но я ее не виню. У меня скоро начнется учеба в колледже. Вся ее семья живёт там, а моя — здесь, — улыбаясь ей, объяснил я.
— Это делает меня счастливой. Давай больше никогда не расставаться. И если захочешь напиться и потереться своим членом о какую-нибудь телку, пусть лучше это буду я.
— Клянусь, никого другого никогда не будет. Просто поправься ради меня. У нас есть малышка Лондон, чтобы любить.
Мне было неважно, что рассказал Блейк. Это была идеальная история любви. Красивая трагичная история любви.
— И вы все это провернули?
— Да, нам пришлось придумать, как потянуть еще дополнительную неделю, чтобы сделать процедуру. Холден и Сара были в ярости. Они хотели, чтобы Дженни начала действовать, ознакомилась с планом лечения. Они не понимали необходимости еще одной недели. Дженни принимала все необходимые для процедуры лекарства, о чем не знали ни ее родители, ни онколог. В тот месяц мы прогуливали школу чаще, чем когда-либо, не только из-за того, что ходили к врачу-репродуктологу, но и забавы ради. Благодаря нашим поддельным удостоверениям личности мы делали многое из того, что нам не было позволено.
— Например, купить выпивку в баре? — поинтересовалась я.
Блейк взял мою руку и поднес ее к своим губам.
— Нет, мы не пили. Не хотели, чтобы что-нибудь помешало предстоящей процедуре. У нас был всего лишь один шанс.
— Я рада, что у вас получилось.
— Я тоже.
— Так значит, Райан знал? Он знал с самого начала?
— Да, но не позволяй себя одурачить, он использовал это в своих интересах. Я имею в виду, он помог нам, и я благодарен ему, но это всегда омрачало настрой. Я не мог дождаться, когда Фарра забеременеет, и мы наконец-то сможем рассказать всем, что мы делали, куда уходили деньги, и почему анализы крови Дженни были полностью испорчены, когда мы, наконец, пришли на прием к специалисту.
— Не могу поверить, что Холден ждал целый месяц, не говоря уже, что ты смог уговорить его подождать еще немного. Я бы стояла с Пи на пороге больницы, требуя начать лечение немедленно.
— Ты ведь знаешь, как это происходит. Онкологам нужно время, чтобы составить план лечения, провести обследование и определить лучшую стратегию по борьбе с болезнью, — засмеялся Блейк, вспомнив то время. — Знаешь, как Дженни вытребовала дополнительную неделю?
— Как?
— Она хотела, чтобы у нее еще раз прошли месячные. Они были бы последними в ее жизни до лечения.
— И это сработало. Хотелось бы мне, чтобы их у меня никогда больше не было.
— И ей тоже. Она жаловалась по этому поводу все четыре дня.
— Я рада, что ты мне рассказал, Блейк. Тебе не нужно рассказывать мне о плохом, я об этом уже знаю, мне достаточно, чтобы ты поделился со мной хорошими воспоминаниями.
— До самого конца, да? А потом что, Макайла?
— А?
— Ничего. Я могу продать машину. Ничего страшного.
— Блейк, перестань так делать. Просто выкладывай, ненавижу это.
— Ты выкладывай, Макайла. Тебе слово, — тон Блейка не был сердитым, он был тихим и опустошенным. Как будто он знал, что я собиралась сказать.
— Идем спать.
— Да, хорошо.
Блейк встал и поднял меня за руки. Мы стояли, обнявшись, и целовались. Я старалась, как могла, понять его, определить, что он чувствовал. Но не получалось. Я чувствовала отчаяние, но не знала, почему.
— Несмотря ни на что, я люблю тебя, — прошептал мне в губы Блейк.
— Несмотря на что?
— Идем спать.
Ох!
— А что насчет этих баскетбольных шорт? — спросила я, — ты не можешь поцеловать меня вот так, а потом оставить в подвешенном состоянии.
— Идем в ванную. Я наклоню тебя над раковиной.
Одним быстрым движением мои белые шорты оказались на полу. Лучше так, чем говорить о неизбежном. Намного лучше. Блейк постарался, чтобы это был не просто быстрый секс, как предполагалось, и я была совсем не против. Он довел меня по первого оргазма своим ртом, затем были еще три, и все в разных позах. После второго, возможно, остался небольшой беспорядок, но Блейку это нравилось, а мне нравилось выражение его лица, когда он заставлял меня это делать. Он закончил с моими ногами вокруг его талии и моей задницей на раковине.
Мы перенесли все разочарования, которые накопили по отношению друг к другу, в совершенно новую область; оба перенаправили эмоции из нашей ситуации сюда. В это волшебное место, в котором я могла оказаться только с Блейком.