– С этого момента все будет по-другому, – прошептала Ханна и решила сделать первый шаг к примирению. Она набрала номер отеля, в котором Петер обычно останавливался, когда уезжал по делам в Лондон.
Ханна не была уверена, что застанет мужа, потому что после их вчерашнего спора он безо всяких объяснений уехал из дома. Но она хотела попытаться и в случае чего оставить ему сообщение.
– Говорит миссис Фостер, – представилась она. – Не могли бы вы соединить меня с номером мистера Фостера или оставить ему сообщение?
– Миссис Фостер? – растерянно пробормотали на другом конце телефонного провода. – Но ведь миссис Фостер сейчас здесь… в…
Ханна в испуге тут же повесила трубку, потому что каждое последующее слово администратора неминуемо приближало катастрофу. Но женщина услышала достаточно, чтобы получить полную картину происходящего.
– Он мне изменяет! – выдохнула она. Ханна сжала кулаки и стала отчаянно колотить ими по открытым клавишам рояля. Тот стал издавать такую жуткую и пронзительную мелодию, что на этот шум в салон прибежала испуганная Энни.
Ханна была слишком возбуждена, чтобы заметить ее. Она думала лишь о том, что Петер специально устроил вчера скандал, чтобы без дальнейших объяснений уйти из дома и развязать себе руки.
– Какая… какая… – стонала она, пытаясь найти подходящее слово, которое могло бы описать ее состояние, а заодно и охарактеризовать поведение Петера.
Она чувствовала себя так, будто ей со всей силы дали под дых.
– Вот почему он выключил свой мобильник, – жалобно произнесла Ханна. – Просто не хотел, чтобы его беспокоили во время… утех! А я хотела… я была готова…
Она задохнулась собственными словами, слезы ручьем полились из глаз.
Ханна чувствовала невыразимое унижение! Обманута! Разочарована! Мысли женщины метались между яростью и отчаянием.
Но победили ярость и упрямство вопреки здравому смыслу:
– Я не буду здесь сидеть и убиваться! – с горечью воскликнула она. Женщина снова схватила приглашение, присланное вместе с розой, и прочитала его еще раз. – Почему бы мне не сесть прямо сейчас в машину и не отправиться в это захолустье в Уэльсе, чтобы сменить обстановку и пообщаться с незнакомыми людьми? Путь даже фильм окажется убогим, а прием смертельно скучным. Все равно я поеду, и это будет в тысячу раз лучше, чем сидеть здесь и рыдать из-за кого-то, кто сейчас развлекается с другой женщиной! А когда Петер узнает о моем звонке, он перезвонит, чтобы рассказать мне какую-нибудь небылицу. Но его будет ждать сюрприз, потому что Энни скажет ему, что я уехала! И тогда Петера замучает ревность, и он ощутит на своей шкуре, каково это – быть обманутым. Даже если я ему никогда и не изменяла!
Много времени на раздумья у Ханны Фостер не было. Если она хотела вовремя прибыть к полуночному кинопоказу в Блендсфилде, ей стоило поторопиться. И в первую очередь она должна была решить вопрос с нарядом.
По мнению Ханны, этот прием мог стать отличным поводом для того, чтобы обновить белый костюм.
– К нему я надену большие клипсы и наручные часы, которые мне подарил Петер на последнюю годовщину нашей свадьбы… – решила женщина, но тут же себя одернула. – Нет! Эти часы я больше никогда не надену! Сегодня я свободна и ничем не связана. В конце концов, Петер ведь тоже предпочел такую свободу. Кто знает, как давно он мне изменяет. Что дозволено одному, разрешено и другому!
Ханна на удивление быстро собралась в дорогу.
– Что я должна сказать мистеру Фостеру, если он позвонит? – спросила Энни, когда несла небольшой чемодан Ханны к машине.
– Мистер Фостер вряд ли позвонит, – отозвалась хозяйка дома. – А если все же позвонит, просто скажите ему правду.
Она помахала красной розой перед носом Энни. Та тут же поняла, что Ханна хотела этим сказать, и слегка смутилась. Такого она от миссис Фостер не ожидала!
– А как долго вы будете отсутствовать, мадам? – спросила домработница, сбитая с толку.
Ханна села на водительское сиденье:
– До тех пор, пока мне не наскучит. Так что желаю приятно провести пару спокойных дней!
Она захлопнула дверь, завела двигатель, и машина тронулась. Энни со странным чувством смотрела вслед удаляющемуся спорткару Ханны. «Что-то она слишком сильно изменилась, – обеспокоенно подумала она. – Наверное, это каким-то образом связано с письмом и розой. С другой стороны, пока господа будут в отъезде, меня действительно пару дней никто не будет дергать».