Риччио мог рассказывать о Бронксе, он мог рассказывать о Манхеттене, да и вообще почти обо всем на свете. Но любимой темой его разговоров была Флорида, и, хотя он никогда там не был, рассуждал об этом предмете уверенно и авторитетно. Он часто рассматривал цветные проспекты транспортных компаний или пытался собирать вырезки из газет; кроме того, у него была книга «Флорида и Карибы». В этом прекрасном месте (как он утверждал) для жизни необходимы только две вещи — солнце и кокосовое молоко, а их там было такое обилие, что проблема заключалась в том, как справиться с этим. Ибо чтобы проводить время на солнце, необходимы были лишь широкополая шляпа, темные очки и крем для загара. Что же касается кокосов, то они в таком изобилии валялись на улицах любого из городов Флориды, что муниципалитет был вынужден нанимать огромные грузовики, чтобы собирать их, иначе машины просто не могли ездить. И, конечно, кокосы представляли собой прекрасное питание: это всем известно. Как только ты чувствовал хоть легкий голод, оставалось только сорвать один такой орех с дерева, а потом, пустив в ход карманный нож, опрокинуть содержимое скорлупы в глотку. Рассказывая об этом Риччио был не в состоянии сдерживаться от демонстрации того, что надо делать с невидимым орехом.
— Тут у тебя в чем проблема, — говорил он Джою в промежутках между фразами, втягивая воздух сквозь зубы, — проблема в том, чтобы продержаться на этой диете, ясно? И у тебя теплое молоко течет по лицу и шее. Пей сколько влезет, а потом только физиономию вытри. Здорово, а? Как тебе это понравится? Мне нравится. Это точно. — Что же до рыбалки, то по Риччио она выходила таким простым делом, что Джою стало казаться, будто нет необходимости ни в леске, ни в удочках, ни даже в крючке. Но, задумываясь, насколько это соответствует действительности, он представлял себе картинку, как они вдвоем стоят у воды, приговаривая «Ловись, ловись, рыбка», и совершенно прекрасные рыбины так и прыгают им в руки, уже готовые для жарки. В своих глупых, но полных счастья мечтах, он уже ощущал их запах на сковородке. Порой, чтобы поддержать столь приятный разговор, Джой подкидывал вопросик: