Крыс промолчал.
— Оглох, что ли?
Крыс посмотрел на Джо, потом, задумавшись, пощелкал себе пальцами по зубам.
— Ты чего? — спросил Джо.
— Интересно…
— Что интересно?
— Как ты ухитрился засунуть трубку? Зубы же мешают.
Джо вскипел:
— Да у него уже зубов не было!
— Ты их вышиб, что ли?
У Джо даже дух перехватило от возмущения.
— Вот тупой! Ведь говорил — у него вставная челюсть!
Разговор прекратился.
Через час Крыс вспотел и сбросил одеяло. Джо снова его накинул, полагая, что Крыс раскрылся во сне. Однако тот не спал и тут же спросил:
— Знаешь, о чем я думаю?
— Ты бы закутался получше, — посоветовал Джо.
— Я все думаю, что во Флориде ты меня все-таки по имени зови. Там ведь мы совсем по-другому жить будем, не то что в Нью-Йорке. Вот представь себе: бегает парень по пляжу, загорелый, как черт, и только собирается искупаться, а тут его окликают: «Эй, Крыс!» Как, хорошо? По-моему, паршиво. И мне это даром не надо. Я — Рико. Так-то вот… Ох, зажарился я в этом одеяле, как поросенок в духовке, пот прямо ручьями льет.
— Сам вижу, — отозвался Джо. — Ну, сними одеяло. И рубашку сними, открой окно пошире, высунись. Воспаление легких по первому разряду обеспечено.
— С чего ты взял, что я хочу снять одеяло? Я сказал только, что вспотел. Джо, так мы договорились? Заметано? Всем новым знакомым скажем, что меня зовут Рико.
Джо кивнул и прикрыл глаза, стараясь заснуть. Но сны пришли какие-то мерзкие. Джо даже не мог сказать, спит он или грезит наяву. В нахлынувших видениях отразилась вся грязь и скверна его жизни.
Он снова и снова переживал дикую картину минувшего вечера, и всякий раз, когда лампа останавливалась буквально в миллиметре от головы Локки, Джо в ужасе раскрывал глаза, озирался вокруг, но быстро успокаивался, увидев, что едет в автобусе и что Крыс рядом.
А потом ему пригрезился старый дружок Салли — Вудси Найлз, только почему-то покойником. Действие происходило прямо в автобусе и было до жути реальным. Покойник колобродил вовсю: сначала он уселся на место шофера и повел автобус по крутой дороге, а пассажиры визжали: «На помощь! Спасите! Труп за рулем!» Эту картину сменяла другая, не менее жуткая: автобус приехал в Майами, пассажиры забрали багаж и вышли. Все, кроме одного. Шофер решил, что тот, по-видимому, спит, прошел к нему и стал расталкивать, но вдруг отшатнулся:
— Эх, мать твою, да я, оказывается, покойника потеребил!
И тут Джо понял, что шофер — это он сам, а покойник — его старый друг Вудси. Он обнял труп и затянул песню погонщиков скота. Пел он мягко и протяжно, не то как колыбельную, не то как заупокойную молитву.
От всех этих ужасов Джо окончательно пробудился и стал проверять, а не помер ли часом и Крыс. Он даже поднес ладонь к его носу, чтобы почувствовать дыхание друга. Тут Крыс проснулся.
— Какого хрена? — выругался он, недоуменно глядя на Джо.
Тот лишь рассмеялся.
В половине четвертого утра автобус сделал первую остановку где-то в Мэриленде. Многие пассажиры спали. Крыс решил остаться в автобусе, а Джо вышел и принес кофе в картонных стаканчиках. Оба курили и попивали кофе.
— Слушай, Джо, тут какое дело… Когда ты выходил, я попытался встать и… — Крыс вобрал голову в плечи, нахохлился и мрачно закончил: — И не смог.
Джо не перебивал.
— Я серьезно. Не смог встать, понимаешь, не смог и все тут. Я старался, здорово старался, но встать не смог.
Джо кивнул.
— Что же теперь делать? — спросил Крыс.
— Ну, приедем в Майами, пойдем прямиком к доктору.
Крыс покачал головой и скорчил гримасу:
— Ха-ха. Они ни черта в этом не смыслят, пощупают, постукают, потом пожмут плечами, цапнут десятку, а толку чуть.
— А солнце? — возразил Джо. — Мы же завтра на солнышке будем греться. Что, забыл?
— Так что у этих жуликов-докторов есть масса способов вымогать деньги у нашего брата, — продолжал Крыс. — А с чего ты про солнце вспомнил? Думаешь, поможет?
— Ну, конечно!
Крыс помолчал, потом сказал:
— А если нет?
— Тогда достанем тебе… ну, как это называется…
— Костыль, что ли? — спросил Крыс.
— Как скажешь, — Джо кинул быстрый взгляд на приятеля. — Захочешь, будет и костыль.
— А если не захочу, тогда что?
Джо раскрыл было рот, чтобы ответить, но понял, что сказать-то ему нечего.
Он хотел заговорить еще несколько раз и наконец решился:
— А знаешь, Крыс… то есть Рико. Я решил — как приедем в Майами, я пойду устроюсь на работу.