Мы преодолели внушительное расстояние достигли тупика. Точнее, той части коридора, которая была затоплена. Здесь пещера снова расширялась. Ее потолок резко уходил вверх метра на два. Роман спешно подошел к воде, присел и, намочив руку, попробовал ее на вкус. Немного посидел, о чем-то размышляя, и тихо сказал:
- Пресная, все-таки!
- Это хорошо или плохо? - осторожно поинтересовался Игорь.
- Смотря для чего, друг мой, смотря для чего. Для нас, - он сделал акцент на слове «нас», - Просто замечательно!
- А для кого плохо? - не понимая, о чем идет речь, спросил я.
- Да кто его знает. Может для кого-то и плохо. Главное, что для нас хорошо.
- А чем хорошо-то?
- Да не заморачивайся. Говорят тебе хорошо, значит хорошо, отмахнулся тот.
Я подумал, что человеку просто захотелось прикинуться великим умником, и решил оставить этот никчемный разговор. Вместо этого, снял рюкзак, распаковал вещи и принялся переодеваться в гидрокостюм.
Мы с Игорем еще раз перепроверили все оборудование, вкратце проинструктировали Романа на предмет поведения под водой в замкнутом пространстве, определили очередность и погрузились в прозрачную, как слеза, воду. Я шел первым. За мной плыл Роман. Замыкал Игорь.
Затопленный коридор представлял собой чуть более широкий проход, чем его сухая часть, а стены уже не казались такими идеально обработанными. А самое главное отличие было в том, что здесь уже не было явного уклона вниз. Теперь пещера была более-менее горизонтальной и периодически изгибалась, петляя. Кое-где наблюдались явные признаки обвала скальной породы. В таких местах приходилось разгребать руками массивные глыбы, чтобы иметь возможность протиснуться дальше.
Через пару десятков метров коридор стал заметно шире и постепенно превратился в затопленный водой зал. Я поднял голову вверх и заметил, что над головой вода уже не касается каменного свода, пузыри воздуха не зависают у потолка, а значит, над поверхностью есть воздух. Обернулся, дал сигнал на всплытие и вынырнул на поверхность.
Луч фонаря осветил огромный зал, по периметру которого громоздились широкие каменные выступы, а в дальнем торце красовался массивный завал. Из-под воды показались головы Романа и Игоря. Они также озирались по сторонам, от чего возникало ощущение, будто в кромешной тьме ночи яркие прожекторы пронзают небо в поисках вражеских самолетов. Кажется, я видел нечто подобное в старых советских фильмах про войну.
Роман поплыл к пологому склону, на который можно было без труда выбраться из воды. Мы с Игорем последовали за ним. Когда все трое оказались на суше, я вытащил загубник изо рта, и хотел было спросить, что делать дальше, но Роман меня опередил и протрубил:
- Так! Супер! Теперь ищем выход из этого зала! Чувствую, мы уже рядом!
Меня слегка удивил его энтузиазм, так как до сих пор я даже намека на дальнейший проход не заметил и даже успел слегка расстроиться. Под водой его искать смысла не было, так как берег оказался слишком пологим. Значит, затопленная часть пещеры закончилась. Но Роман не унывал. Он ткнул пальцем в Игоря и сказал:
- Ты обследуешь левый фланг, - затем указал на меня, - Ты - правый, а я ищу у завала. Смотрите внимательно, светите фонарями в каждую щель, заглядывайте под каждый камень. Если сюда шел коридор, значит, его для чего-то строили. Не думаю, что столько усилий было приложено только для того, чтобы просто оказаться в этом зале. Есть еще! Всё! Работаем, господа!
Он сбросил акваланг, снял ласты и лихими скачками устремился в сторону нагромождения скальных обломков. Мы последовали его примеру и принялись обследовать вверенные территории, но не успели как следует этим увлечься, а уже Роман громогласно объявлял:
- Есть проход! Нашел!
Проходом оказалась небольшая - сантиметров сорок вширину - щель между двумя огромными плитами, рухнувшими когда-то сверху и непонятно каким чудом удерживающимися на гладком, пологом склоне. Складывалось впечатление, будто эти две громадины заговоренные. Иного объяснения тому, что они еще держатся и не съехали вниз, у меня не было. Сверху на них громоздилась третья плита. И вот она уже была просто до неприличия огромной. Не берусь точно оценивать массу скальных громадин, но то, что в случае ее падения, от человека не осталось бы и мокрого места - это точно. За лазом чернел пустотой, уходящий глубоко вниз, узкий проход. Хотя проходом это сложно было назвать. Скорее, нора гигантского крота. Размером с человека.
Я представил себе, как пытаюсь протиснуться между двумя многотонными глыбами в этот узкий проход, а затем медленно, отталкиваясь лишь локтями, протискиваюсь в узкой, сырой, мрачной каменной кишке и не понимаю, что меня ждет там - впереди. Ужас, испытанный в тот миг, можно сравнить, наверное, только с ужасом перед первым прыжком с парашютом. Горячая волна накрыла с головы до ног. Сердце забилось так, что, казалось, начинает колотить изнутри по ребрам. Отчаянно захотелось вернуться назад.