Она распаковала сверток и передала мне одежду: какие-то смешные спортивные штаны, выгоревшую от солнца, застиранную футболку с длинным рукавом и тапочки-сланцы.
- Ты извини, но другой одежды нет. Что в доме нашла... Я тебе подберу что-нибудь поприличнее, а пока вот...
- Да что ты! По-моему - отлично! И длинный рукав - то, что надо. Синяков видно не будет. Спасибо, милая.
Шутка была воспринята правильно. Мы оба рассмеялись. Напряжение спало, и весь остальной путь Марго старалась занять меня какими-то нелепыми разговорами о смысле жизни, о вечной борьбе добра со злом и о бренности бытия. Не могу сказать, что философия - это мое второе «я», но дискуссия получилась интересной и живой. Несмотря на свой довольно юный внешний вид, девушка оказалась вполне духовно образованной и эрудированной. И, чем больше мы общались, тем чаще я ловил себя на воспоминании о том поцелуе.
- Знаешь, а я тебе соврала, - внезапно ошарашила меня Марго, когда мы уже входили в поселок.
- Соврала?
- Ну, да. Сказала тебе при нашей первой встрече, что приезжаю на море к отцу.
- Хм... И зачем?
- Не знаю, - честно призналась девушка и задумчиво улыбнулась.
Я пожал плечами и снова хмыкнул. Чудная она, все-таки. Ходит в одиночестве ранним утром к морю, бросается в шторм, чтобы спасти незнакомого человека. Тут же врет, сама не зная зачем. И плачет натурально, когда надо. Во истину, женское сердце непостижимо.
- А ты меня не узнал?
Этот вопрос и вовсе выбил из колеи. Голова, как и все тело, было измождено до предела. Я еле передвигал ноги. Мысли ворочались, словно мухи в киселе. А тут еще и Марго со своими сюрпризами.
- А должен был?
- Не знаю. Просто меня многие узнают. Устаю от этого. Хочется иногда убежать от всех. Вот и приходится гулять по ночам.
- То есть, ты какая-то знаменитость, что ли?
- Ну, знаменитость - это громко сказано. А ты телевизор совсем не смотришь, что ли?
- Да смотрю иногда. Редко... - попытался я оправдаться, всматриваясь повнимательнее и стараясь вспомнить, где мог видеть ее лицо раньше.
А она назвала несколько фильмов, в которых снималась за последние три года, и я чуть не плюхнулся наземь! Черт возьми! Это и в самом деле была она! Как я сразу не узнал - ума не приложу! Даже остановился, ошарашено глядя на настоящую знаменитость. Не могу сказать, что я не искушен знакомствами с известными людьми. Специфика моего бизнеса часто сталкивала с именитыми музыкантами и артистами. Но чтобы такой величины! Вот откуда слезы! Вот откуда актерская игра! Невероятно!
- Ой, да ладно, Сереж! - снисходительно склонила голову Марго, - Хоть ты не начинай. Прошу. Говорю же - не люблю я этого.
- Послушай, я и в самом деле не узнал тебя! Хотя много раз видел в кино! Обалдеть! Постой! Так ты не Маргарита! Блин!
Она засмеялась, пожала плечами и жестом позвала идти дальше.
- Идем скорее, а то нам через рынок проходить. Там народу скоро будет полно, а я даже без очков. Надо успеть спрятаться. Узнают - не отобьемся.
Я в изумлении почесал затылок, скорчил глупую гримасу и пожал плечами. Ее это, видимо, позабавило. Она снова улыбнулась и весело прощебетала:
- Пошли-пошли! Лечить тебя будем, спелеолог-любитель.
Глава 26. Пальцы
Настоящим именем девушки, по злой иронии судьбы, было Ольга. Ей даже не пришлось об этом говорить. Я прекрасно знал его и так. Но когда впервые так к ней обратился, она попросила продолжать называть ее Маргаритой. Сослалась на то, что так будет удобнее, и ей, и мне. Не могу сказать, что именно послужило причиной просьбы, но я был не против. В конце концов, уже привык, что она Марго, а воспринимать ее как известную актрису, почему-то, не получалось. Да и какая, по сути, разница, как обращаться? Как любил говаривать мой покойный друг Вовка: «Главное, чтобы человек был хороший».
Она арендовала жилье на окраине небольшого прибрежного поселка. Тихий дворик с отдельным входом, уютный дом, небольшая беседка в тени акаций. Все предельно аскетично, чисто и аккуратно. При этом мне показалось, что для богемной звезды, какой, несомненно, была Марго, жилье - откровенно скромное и неприглядное. Она гостеприимно пригласила меня в дом и безапелляционно заявила, что я имею полное право использовать все его блага так, как сочту нужным. Затем, деликатно извинилась и ушла, пообещав быстро вернуться.
Я принял душ и вошел в дом. В распахнутое окно то и дело врывался морской бриз и шум шторма, которые даже на таком приличном расстоянии от моря, были весьма ощутимы. Только сейчас, оставшись в одиночестве и позволив себе расслабиться, я в полной мере ощутил, насколько изможден. Уют и комфорт теперь обрели какое-то особое значение. Мерно колышущиеся шторы, белые простыни на мягкой кровати, плазменная панель на стене - все было словно из какого-то другого мира. Трое суток скитаний под землей выбили меня из привычного течения. Целиком истощили не только физические, но душевные силы. Сейчас, вместе с возвращением этого мира, вернулась и прежняя жизнь. Там, в пещере, я не мог в полной мере ощутить ту потерю, которую понес. Не осознавал, что моей семьи больше нет. Что человек, с которым прожил рука об руку столько лет, оказался не тем, за кого себя выдавал. Что даже мои дети вполне могут быть вовсе не моими детьми. Я остался один. И только сейчас, здесь, на мягкой двуспальной кровати, в доме у берега моря, пришло осознание всего масштаба случившегося.