цинжали, голод и нужду принимали…
хотим орлами летати…… Атаманская
башня — око в землю, ход в заносье. О Русь, наша
матушка, прости…………
Буквы прыгали и плясали перед глазами… Мы сделали потрясающее открытие! В одинокой хижине у истоков Большого Анюя жил спутник Семена Дежнева, испытавший все тяготы и лишения знаменитого похода вокруг северо восточной оконечности Азии. Какими судьбами занесло его в сердце Анадырского края?
Плавание Дежнева всегда поражало меня размахом и удалью, драматизмом событий. Я не упускал случая собирать по возможности разные сведения о дежневцах. Расшифрованные строки анюйской грамоты удивительно точно изображали события великого плавания.
Флотилия русских аргонавтов, состоявшая из шести кочей Семена Дежнева и Федота Попова и коча Герасима Анкидинова, самовольно приставшего к походу, вышла из Нижне-Колымской крепости триста лет назад — 20 июня 1648 года.
Флотилия отправилась искать морской путь на легендарную реку Погычу[19], имея на борту девяносто казаков и промышленников, много разных припасов, вооружения и товаров. Сильные встречные ветры мешали ходу парусных кочей, но льдов в море, к счастью, не было и все корабли благополучно миновали Чаунскую губу. У мыса Шелагского, в ту пору неведомого, грянула первая буря.
Здесь скалистый кряж Чукотского хребта обрывается в море мрачными стенами. Валы бьют в отвесные утесы, и высадиться на берег во время ветра невозможно.
В этом месте два коча разбило о скалы, а два унесло от флотилии во тьму ненастья. Вероятно, отрывок строки в грамоте: «разметало по морю навечно» — относится к этому событию. Оставшиеся три коча продолжали плавание по неспокойному морю, постоянно борясь с встречными ветрами. Через два с половиной месяца после выхода в плавание измученные мореходы увидели крутой каменный мыс, обращенный на северо-восток. Этим мысом, далеко вдающимся в море, оканчивался неохватный материк Евразии. Русские кочи подошли к проливу, разделявшему Азию и Америку.
В найденной грамоте, без сомнения, говорилось имен, но об этом мысе: «Мимо Великого Каменного носу пронесло, а тот нос промеж сивер и полуночник». В переводе со старинного поморского это означает: «обращенный к северо-восточному ветру», Такую ориентировку имеет только мыс Дежнева.
Но почему в грамоте написано: пронесло мимо носа? Из сохранившихся челобитных товарищей Дежнева известно, что у этого мыса разбило коч Герасима Анкидинова и он вместе со своими людьми перешел на коч Федота Попова. Двум оставшимся кочам удалось пристать к мысу, образующему оконечность Азии.
О каком же бедствии повествовали последующие строки грамоты? Бедствии, постигшем мореходов после мыса Дежнева, с одновременной гибелью двух кочей и высадке людей на заморскую землю: «…люди к берегу плыли на досках чють живы… а другой коч ветром бросило рядом на кошку…» «и с того погрому обнищали…» «А преж нас в тех местах заморских никакой человек с Руси не бывал»…
Ведь судьба двух дежневских кочей, прорвавшихся в пролив между Азией и Америкой, была иной. После отдыха у Каменного носа мореходы поплыли дальше искать желанную Пргычу. У Чукотского мыса они встретили враждебно настроенных чукчей. В жаркой битве ранили Федота Попова. Фома Пермяк, казак из отряда Дежнева, взял в плен чукчанку, ставшую потом его женой. Она рассказала, что устье Погычи далёко — в глубине Анадырского залива.
Сильная буря, застигшая мореходов в открытом море, южнее Чукотского мыса, навсегда разлучила кочи Дежнева и Попова. Много дней носили волны коч Дежнева. 1 октября, на сто второй день исторического плавания, судно, потерявшее управление, выбросило на заснеженный пустынный берег, далеко за устьем Анадыря. С Дежневым на Корякское побережье высадилось всего двадцать четыре человека.
Дежневцы оказались в бедственном положении. Наступила суровая полярная зима. Смастерив нарты, погрузив уцелевшие припасы, землепроходцы десять недель пробирались к Анадырю на лыжах по мертвым снежным долинам Корякского хребта.
«И шли мы все в гору, сами пути себе не знали, холодны и голодны, наги и босы», — написал вводной из челобитных участник необычного похода.
С невероятными трудностями горсточка русских людей выбралась к устью замерзшего Анадыря и основала зимний стан. В пути от непосильных лишений погибло двенадцать человек. Из многолюдной экспедиции, вышедшей из Нижне-Колымской крепости искать Погычу, на новой реке обосновались двенадцать землепроходцев.