Беннетт сосредоточился на показателях, бегущих по видеоэкрану, лишь изредка бросая взгляд на живописный вид в иллюминаторе. Газовый гигант, заслонявший Полутьму от прямых солнечных лучей, набухал на глазах — громадный крутящийся шар в зеленоватую и желтую полоску. В верхнем его полушарии Беннетт увидел диск размером с монетку. Это была Полутьма, крошечная но сравнению с газовым гигантом. По мере приближения «кобры» Полутьма росла на глазах и наконец приняла очертания обычной планеты.
— Вхождение в планетную атмосферу через десять секунд, сказала Тен Ли. — Восемь…
— Боже, какая красота! — раздался голос Маккендрика с инженерского кресла.
Планета превратилась в широкую изогнутую полусферу, занявшую весь экран. Сквозь розовато-лиловые облака проглядывала багровая земля. «Кобра» вздрогнула, войдя в тропосферу. Беннетт замедлил снижение и изменил угол полета. В иллюминатор, разлетаясь в клочья, бились облака. Корабль трясло, как тобогган, и кресла под Беннеттом и Тен Ли ходили ходуном. Еще секунда — и звездолет миновал полосу облаков. Их мутное царство сменилось ярким пейзажем. Внизу показались остроконечные пурпурные горы и равнины, прочерченные венами рек. Звездолёт вошел в нижний слой атмосферы, где бушевала гроза. Беннетт отменил заданную прежде программу полета и взял управление «коброй» на себя, пытаясь обойти ураган стороной.
— Мы на три градуса отклонились от курса, — бесстрастно заметила Тен Ли. — Ты удаляешься от строений, которые мы видели на видео. Три с половиной градуса…
— Я ничего не могу поделать, — откликнулся Беннетт. — Не хочу садиться в грозовой полосе. Мне и без того нелегко.
«Кобру» носило по воздуху, словно листок, подхваченный ветром. Беннетт прибавил скорость, пытаясь опередить ураган. Но тот помчался следом, догнал их и с размаху ударил в корпус. Беннетта с Тен Ли затрясло в пилотских креслах. Джошу некогда было взглянуть, как там Маккендрик. Он сражался с панелью управления, чувствуя, насколько неохотно подчиняется ему корабль.
Он вдруг издал маниакальный смешок. Тен Ли бросила на него быстрый взгляд:
— Что с тобой, Джошуа?
— Это самые сумасшедшие «американские горки» в мире! — крикнул он.
— По сравнению с Бхао-Кхетом это ерунда, — отозвалась она.
«Кобра» нырнула вниз, и в экран ее снова ударилось очередное облако. Тен Ли зачитывала координаты, молниеносно реагируя на изменение ситуации. Ураган становился все сильнее. Беннетт испугался не на шутку. Прилететь в такую даль только для того, чтобы разбиться при посадке? Беннетт зарычал, яростно сражаясь с пультом управления. Корабль повиновался нехотя, словно тупое, упрямое животное.
И тут Тен Ли, словно почувствовав, что Беннетт теряет над собой контроль, взяла управление на себя. Казалось, «кобру» сильно ударило в бок. Беннетт вскрикнул
— Все в порядке, Джош! — прокричала ему в ответ Тен Ли.
Она набрала на панели программу полета и провела корабль через зону урагана. Затем, не говоря ни слова, передала управление звездолетом Беннетту.
— Спасибо, Тен, — улыбнулся Беннетт. — Где ты научилась так программировать?
Она лишь улыбнулась в ответ, не сводя глаз с цифр, бегущих по шлемному экрану.
«Кобра» пролетела над верхушками гор, покрытых фиолетовым снегом, и спланировала вниз к широкой багровой равнине.
— Мы удаляемся от места назначения, — заметила Тен Ли.
— Значит, сядем здесь. Что скажете, Маккендрик?
— Сколько отсюда до строений? — спросил магнат.
Тен Ли сверилась с показаниями экрана:
— Двести десять километров.
— Тогда садись, — распорядился Маккендрик — Доберемся до них на вездеходе.
Корабль снижался вслепую. Поверхность планеты была скрыта тучами и дождем. Беннетт включил вертикальные двигатели. «Кобра» зависла в воздухе, колеблемая ветром, а потом медленно пошла на посадку. Они почувствовали мягкий толчок— и Беннетт выключил двигатели. «Кобра» пощелкивала и потрескивала в тишине, наступившей после приземления.
— Молодцы Беннетт и Тен Ли! — сказал Маккендрик. — Ну и как вы себя чувствуете? Ведь в такую даль еще ни один корабль с экипажем не залетал!
Беннетт сел и задумался. В это было трудно поверить.
Тен Ли, едва глянув на окрестный пейзаж, занялась проверкой показателей приборов. Ураган на глазах стих, и солнечный свет — вернее, не солнечный, поправил себя Беннетт, а свет газового гиганта — залил равнину влажным, водянистым сиянием.
Маккендрик прошел между креслами и уставился в иллюминатор.
— Боже правый! — воскликнул он. — Как здесь красиво!
Они приземлились на равнине, поросшей мелкой пурпурной травой. Равнина простиралась между двумя горными грядами. Зубчатые пики северной гряды уходили налево и направо, словно шеренги турецких ятаганов. А над ними, подавляя своим величием, нависало огромное полосатое полушарие газового гиганта, названного Маккендриком Заутреней, которое занимало половину небосвода.
Беннетт протянул руку и тронул Тен Ли за плечо. Она подняла глаза, и он с удовольствием увидел выражение удивления у нее на лице.
10
Прошел уже месяц с тех пор, как было совершено последнее убийство, а Вишванат с Раной и прочими сотрудниками отдела на восьмом этаже почти не продвинулись в расследовании дела.
Сначала Рана надеялась, что ее открытия в ночь убийства помогут быстро найти разгадку. Она проверила все зацепки, которые удалось обнаружить ей самой и Вишванату, но они ни к чему не привели. Две последние недели Рана ежедневно опрашивала друзей и знакомых жертв. Она могла связаться с ними по ком-связи, но очень хотелось вырваться из заточения на восьмом этаже, где Наз организовал против нее настоящую кампанию.
Как подозревала Рана, вызвано это было тем, что инспектор Вишванат советовался с ней почти но каждому случаю и высоко ценил ее мнение. Она натянула Назу нос, а он ее за это возненавидел. Он отпускал шуточки на ее счет — о том, что у нее нет дружков, — но к этим шуткам она давно привыкла и не брала их в голову. Тогда он начал подкалывать Рану, причем довольно злобно, по поводу ее низкого происхождения.
— Это правда, что ты была беспризорницей, Рана? — спросил он ее при всех в служебной столовке. — Но для дуллитки у тебя слишком светлая кожа.
— Я не стыжусь своего происхождения, Наз, — вежливо ответила Рана. — А если бы я была дуллиткой, я бы этим гордилась.
— У тебя такая светлая кожа! — не унимался Наз. — Я никогда не видел таких беленьких беспризорников! Может, ты полукровка? А, Рана? Может, твоя мать была шлюхой, а отец — европейским туристом?
Она хотела было сказать ему правду, но потом решила, что это только вызовет очередные шуточки.
— Ну, точно! — Наз был в восторге от своей догадливости. — Твоя мать была шлюхой и пьяницей. Знаешь такую поговорку: яблочко от яблони недалеко падает?
Рана уставилась на него:
— Что ты хочешь этим сказать?
— Она еще спрашивает! А ты не догадываешься, что я хочу этим сказать, Рана? Как ты сумела так быстро попасть на восьмой этаж? Что стало причиной столь стремительного взлета? Ну конечно! Какой же я дурак! Ты спала с комиссаром Сингхом, а теперь трахаешься с инспектором Вишванатом. Неудивительно, что у тебя нет дружков. Тебе не хватает на них времени!
Рана порадовалась тому, что успела допить кофе, иначе у Наза была бы мокрая физиономия, а ей бы устроили выволочку, несмотря на то, что он сам напросился.
Она подумала, не сказать ли Вишванату об издевательствах Наза, но решила промолчать. Это лишь укрепило бы Наза в подозрении, что у нее с инспектором особые отношения. Она будет молча сносить его дурацкие подколки. В конце концов, если подумать, все это от зависти.
После обеда Рана пристегнула к поясу ком-планшет, сказала Вишванату, что идет допрашивать знакомого последней жертвы, и спустилась на подземную автостоянку. Когда она вышла из лифта, служебная машина уже ждала ее. Рана назвала шоферу адрес, и пока машина пробиралась через шумные людские потоки, беспечно, текущие по улицам, погрузилась в изучение данных, записанных в планшете.