Затем звучит его голос, грустный и низкий:
Музыка всегда была моей единственной связующей нитью с ним. И в этом он никогда меня не подводил. Я нажимаю Play – и отец появляется каждый раз.
А теперь? Не знаю, что будет. Лишь то, что, если Фредерик не приедет за мной завтра после школы, этот припев никогда не будет звучать по-прежнему.
Глава 6
В понедельник я успешно сдаю экзамен по математике. Облегчение от этого длится всего пятнадцать минут. Потом я выхожу на улицу, чтобы увидеть, правда ли приехал Фредерик, как обещал.
Думаю, я всегда буду задаваться этим вопросом – даже если Фредерик останется в моей жизни после того, как я уеду из Флориды. Маленькая часть меня всегда будет сидеть здесь, на лавочке возле школы, раздумывая, не сегодня ли тот день, когда он решил, что я не стою его внимания.
Три машины встречающих припаркованы у школы, и ни одна из них черный седан.
Хорошо. Карлос, вероятно, застрял в пробке.
Проверяю опять свой новый телефон. Сообщений нет. Писем тоже. Но я нахожу новость на сайте Google о Фредди Риксе. Когда открываю статью, заголовок меня потрясает: «Фредди Рикс отменяет девять концертов тура, в том числе с полностью распроданными билетами в Мэдисон-сквер-гарден».
Серьезно? Читаю статью:
Ссылаясь на воспаление сухожилий в трех пальцах правой руки, певец и автор песен возместит все затраты на купленные билеты. «После операции и лечения, – сказала журналист Ребекка Шоуэрс, – Фредди будет как новенький к октябрю».
Все, что написано.
Периферийным зрением вижу, как кто-то машет рукой.
Поднимая глаза, замечаю Карлоса, стоящего у тонированного джипа, который я еще не видела, и жестом нетерпеливо подзывающего меня к себе. Я поднимаюсь на ноги и бегу к машине.
Он снова приехал. Четвертый раз. Но я не стану привыкать к этому.
Когда открываю дверцу автомобиля, слышу голос Фредерика, он разговаривает по телефону.
– Генри, у меня было бы больше времени поболтать с тобой, но юрист, которого ты мне нанял, заставил меня ждать целый час в его офисе. Так что давай по-быстрому.
Пока я сажусь, Фредерик поднимает руку в приветствии, делая знак подождать минутку.
– Разве разорвать контракт будет стоить не столько же, как просто выплатить неустойку? Ага. Что ж, мы знали, что будут проблемы.
Я укладываю свой рюкзак в ноги, тем временем поглядывая на его правую руку. Наблюдаю, как он сжимает ее в кулак и ударяет им по лбу.
– Ну правда, Генри. Все, что меня сейчас заботит, – это привезут ли Тейлор сегодня. Нет, я не тычу тебя носом. Мне просто нужно знать. Скинешь Карлосу номер для отслеживания посылки? Спасибо. – Большим пальцем правой руки он завершает звонок, а затем с раздражением потирает экран телефона о брюки.
Рука в порядке.
Его усталые глаза находят меня. Мне всегда казалось, его жизнь – сплошные развлечения. Музыка и поклонники день и ночь.
Сегодня он не похож на развлекающегося человека.
– Прости за это, – говорит он. – Как прошли выходные?
– Нормально. Сдала математику. Постирала вещи.
Он устало ухмыляется.
– Веселье.
– Было незабываемо, похмелье чуть меня не убило. – Слежу за его реакцией. Откуда ему знать, может, у меня и было похмелье.
Он даже не моргает.
– Слушай, я придумал для тебя слово. Ничтожный.
– Что? – Он только что назвал меня ничтожной?
– Отрицательное без положительного. Нельзя быть чтожным, верно?
– О. – Я нервно смеюсь. – Точно.
Получаю утомленную улыбку в ответ, а потом опять звонит его телефон. Он смотрит на экран и убирает смартфон в карман.
– В самолете показывали последнего «Гарри Поттера», – говорит Фредерик, когда мы подходим к дорогому отелю. – Смотрела его?
– Конечно. Но книги лучше.
– Верно. «Хоббит», однако, был лучше в качестве фильма. Хотя создатели и не придерживались сюжета книги.
– Да? – Мне интересно, что он думает о песне, которую для «Хоббита» написал Эд Ширан, и впечатляет ли его то, что Ширан играет на всех инструментах в записи, кроме виолончели.