Выбрать главу

-Тогда я тебе расскажу. Все, что знаю сам. Слушай. Пригодная к проживанию часть суши в ближайшие несколько лет будет заново поделена и продана в частную собственность.
-Таким образом мир вернется к феодальному строю, что затормозит прогресс.
-Прогресс затормозили, вырезав пару десятков подающих надежды ученых, среди которых был мой отец. Ключевые посты заменили ставленниками первых лордов. Выборы нового Хранителя не за горами. Нужно смотреть правде в глаза. Идея всеобщего равенства и изобилия с треском провалилась еще в предпоследнем Допереломном столетии. Ее попытались применить на практике коммунисты.
-Мир не может быть построен на крови.
-Но можно обойти природу.
-И снова люди из пробирок.
-Люди из пробирок сейчас слишком дорогое удовольствие. Еще как минимум век человеческая единица нового образца будет стоить как двадцать Манор.
-Доктор Анмир мог ускорить процесс?
-Он мог все, теоретически. Разведка и Лорд Вион постарались лишить мир этой надежды.
-Для тебя доктор, похоже, был фигурой исторической, каким-то символом века.
-Естественно. Любимого папу я потерял еще до того, как его реабилитировали в совете при этом округе. Всегда думал, что часть вины лежит и на Маноре.
-Но ту женщину ты увез?
-Естественно. Я не маньяк. Глупо вытаптывать весь город, что он так нежно любил. Ведь он бы так не хотел.
-А чего хочешь именно ты? Что это за таблетки? Они предназначались мне?
-О, я, возможно, разведу тут виноградники, получу кое-какую прибыль из места, где нашли приют его титановые косточки.
-Анхиль, мне с тобой начинает быть страшно.
-И потому ты купила билет. Хотела уехать из любимого дома? Или от меня?
-Ты добавлял мне все время в чай какие-то таблетки и теперь удивляешься тому, что я купила билет?
-Я мог бы обнести город высоким забором, а лично тебя посадить на цепь, и знаешь почему не стал этого делать?
-Почему? Потому, что проще подкидывать мне наркотики в чай? И теперь ты скажешь, что это простое снотворное, у которого интересный побочный эффект?
Анхиль покачал головой.
-Нет. Побочный эффект не отрицаю. А вот ты покраснела. Судя по твоему лицу, видения твои весьма интересны. Не волнуйся. Опиум два действительно безвреден. Он помог мне превратить многих конкурентов в союзников, а также узнавать о самых сокровенных желаниях.

-В средние допереломные века ты стал бы отличным инквизитором.
-Фу, как неэстетична жестокость ради жестокости. Я добрый, правда.
-Сказал человек, разоривший половину пятого края в девяносто третьем.
-Кто виноват в том что, что многое я делаю лучше и дешевле?
-Ты поиграешь с Манорой, а потом найдешь что-то более увлекательное.
-Пока что новое и увлекательное находится в Маноре.
-Анмиры долго не живут. Особенно в Маноре.
-Если долго и методично поплевывать в колодец, то можно и не жить. Но если засыпать колодец, а сверху удобрить, да поставить наблюдателя...
-Меня?
-Почему тебя? Есть вариант получше.
-Да? И кто это?
-Выпей свой чай. Выпей и закуси печеньем. Тебе потребуется много сил.
Элль повела плечом. Ее бил озноб.
-Можешь продолжать вести дневник, если хочешь.
-Тот, что ты тайком украл из моего дома?
-Да. А также пробы крови, что брали в школе. Помнишь, как я пришел к тебе тогда?
-Ты сказал, что я могу отблагодарить доктора в твоем лице. А вместо этого ты целый месяц подкидывал мне в чай этот твой опиум и методично насиловал в полубессознанке.
-Все было не так. То были твои сны, фантазии. То, что тебя интересовало и волновало, то о чем мы часто говорили...
Элль встала, чтобы снова рухнуть в кресло.
-Но ты же говорил, что технология утеряна.
-Да. И тем не менее, все заработало прекрасно. Образец. Думаешь, ради чего я впустил в город этих чудиков в белых халатах? Я всегда недолюбливал медицину. Она поглотила моего отца, забирала его всегда. Но она дала мне шанс.
-Стоимостью двадцать Манор?
Анхиль кивнул.
-Ты лишил меня права выбора.
-Но она прижилась.- Анхиль обошел Элль и положил ладонь ей на живот.-Разумеется, ты получишь компенсацию. Такую, какую сочтешь необходимой.
-Она?- удивилась Элль.-Так ты и пол уже наверняка знаешь?
-Сейчас она не больше горошины. Она клон, как говорят в простонародье. В ней нет и не будет ничего от ее мамы, той мамы, что, разумеется, не убьет ее.
-Пока я спала под твоим опиумом, мне присадили твой клон и теперь говорят, что мне делать? Ты удивительный человек. Удивительный в своей наглости.
-Наглость города берет. И я же не настаиваю на том, что ты должна оставить нас по истечении определенного времени.
-Вас?
-Пожалуйста.- Анхиль сжал бережно маленькую руку Элль. И земля качнулась под ее ногами.
****
Бусина за бусиной сплетаются жемчуг, сталь и стекло. История за историей разворачиваются в мире новом, дивном и пугающем.
Колыбель чудесной Маноры качается, и ее перья и бусины, серебряные, стеклянные и стальные кажутся кому-то в вечернем свете холодными небоскребами. Век хрусталя и стали продолжается, а где-то на самом краю мира, там, где колышатся под нежными ладонями ветра высокие тополя и низенькие кусты акаций, там, где продолжается лето, там, куда хотели бы попасть многие цветут и благоухают розы, апельсиновые деревья и олеандры. Там не знают о ненависти и голоде, о войне, что опустошила часть суши, о кровавом терроре и зависти сильных мира сего.
Там, в одном из самых обычных домов, на первом этаже горит свет и мурчит кот, и фыркает собака. Не настоящие, конечно, а неплохая имитация. Настоящие вымерли более семидесяти лет назад. На крыше этого ничем не примечательного домика навалена странная куча веток, что хозяйка, симпатичная молодая женщина, рассеянно отвечая на вопросы гостей называет гнездом аиста. Хотя никто не помнит, и не знает, что это такое. В том домике, на коврике в маленькой кухне сидит, поджав ноги девочка шести лет, что старательно делает уроки- рисует треугольники и цифры в пухлых прописях, даже во время каникул. Иногда она вздрагивает, посматривая то на дверь, то на круглые часы на стене, иногда засыпает. Женщина качает головой и тихо вздыхает, отодвигая черно-желтую занавеску. Уже остыл дважды подогретый ужин. Муж задерживается, так и не предупредив- не в первый раз. Какие-то дела в совете. Участь домохозяйки- сидеть и ждать, да смотреть, чтобы ребенок не разобрал что-нибудь до винтиков- любопытный ребенок, которого нельзя оставить даже на няньку. Вот за окном слышится шорох и знакомый скрип. Через минуту откроется дверь и он войдет, принося с собой ощущение полного покоя. Он, полужелезный, поцелует нежно в ключицу жену, поднимет на руки заснувшую в ожидании отца Манору.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍