Продвинувшись таким неудобным способом метров на сорок, мы добираемся до небольшого круглого зала, глинистые стены которого исцарапаны медвежьими когтями так густо, как мне еще не приходилось видеть. Глубоких борозд и царапин здесь, пожалуй, даже слишком много; они сплошной сеткой покрывают стены на целых два метра в высоту!
Но Катала отрывает нас от созерцания этого впечатляющего зрелища. Можно подумать, что он знает волшебное «Сезам, откройся!» этой необыкновенной пещеры, потому что показывает нам новое, неожиданное продолжение ее, хорошо замаскированное выступом скалы, и мы вслед за ним проникаем в величественных размеров коридор, загроможденный исполинскими глыбами камней, упавшими с высокого свода.
Чем бы ни был вызван этот грандиозный камнепад — работой подземных вод или небывалой силы землетрясением, но хаос здесь поистине дантовский. С бесконечными предосторожностями пробираемся мы среди неустойчивых нагромождений каменных обломков, поглядывая с опаской на темный свод, по которому змеятся угрожающие трещины. Местами пол словно проваливается под нашими ногами. Мы шагаем через узкие трещины или осторожно огибаем бездонные расселины. Взгляд наш теряется во тьме вертикальных колодцев, которые разверзаются у наших ног. Они, несомненно, ведут в новый нижний этаж пещеры Альден, гидрогеологическое формирование которой еще не закончено.
Надо непременно вернуться как-нибудь еще раз в эту часть пещеры и попытаться проникнуть в ее необследованный нижний этаж, где должен протекать водный поток, который, возможно, окажется подземным руслом исчезающей с поверхности земли реки Сесс.
Но сегодня это гидрологическое исследование не входит в нашу программу, и мы с Мероком, который пользуется каждой остановкой, чтобы сделать заметки в своем походном блокноте, устремляемся вперед, вслед за аббатом Катала. Он торопит нас, предупреждая, что мы приближаемся к цели нашего подземного путешествия.
Мы поворачиваем обратно и, пройдя мимо стены, исцарапанной медведями, и минуя многочисленные боковые ответвления центрального коридора, где глинистые стены также носят на себе следы медвежьих когтей, а на полу видны круглые ямы их логовищ, вступаем (в который раз!) в новую, внушительных размеров подземную галерею. Поистине пещера Альден — это целый подземный мир!
В молчании проходим мы гектометр за гектометром вслед за нашим проводником. Но вот аббат Катала замедляет шаг и, нагнувшись, напряженно всматривается в твердый глинистый пол коридора. Он останавливается, словно в нерешительности, делает шаг вперед, возвращается, снова останавливается, не отрывая взгляда от земляного пола и, наконец, отстранившись и вытянув руку, указывает пальцем на землю.
— Вот они, — говорит он просто, и эти слова, так страстно ожидаемые нами, словно пригвождают нас к земле, безмолвных и оцепенелых.
Нет, наш товарищ не ошибся и не зря сорвал нас с места своим сенсационным сообщением! Да и можно ли ошибиться, увидав подобное?
Перед нами, четко выделяясь на глинистом полу, ясно видны отпечатки босых человеческих ног…
Три недели тому назад Доменик Катала, пробираясь в одиночестве по вновь открытым коридорам и подземным залам нижнего этажа пещеры Альден, остановился как вкопанный перед этими следами ног наших далеких предков. Отчетливо понимая всю важность для науки сделанного им выдающегося открытия, он обратился к нам, своим товарищам по работе, коллегам-археологам, с призывом приехать и своими глазами увидеть его замечательную находку. Нам остается только поблагодарить его от всего сердца за то волнение и радость, которые мы испытали, и за высокую честь первыми рассматривать и изучать зримые и осязаемые следы доисторических людей.
Такие находки действительно очень редки. В настоящее время во Франции известны только четыре пещеры, где найдены отпечатки человеческих ног: пещеры Одубе′р, Кабрере′, Нио′ и Монтеспан.
Однако следует отметить, что во всех этих пещерах отпечатки ног весьма малочисленны, нечетки и наполовину затоптаны.
Только благодаря счастливому, исключительно благоприятному стечению обстоятельств каждая из названных пещер в течение тысячелетий оставалась абсолютно недоступной и как бы запечатанной. Только поэтому и сохранились там до наших дней столь хрупкие и непрочные реликвии доисторических времен, как оттиснутые на влажной глине следы босых ног первобытных людей.
В 1912 году известный французский археолог граф Бегуэн и его сыновья обнаружили в пещере Одубер, куда до них не проникал ни один человек, следы босых ног по соседству со знаменитыми глиняными статуями бизонов, являющимися самой большой достопримечательностью этой величественной пещеры.
Десять лет спустя, в 1922 году, в неизвестной до того времени пещере Кабрере (департамент Ло) археолог Лемози′ нашел на глинистом полу несколько полустертых человеческих следов. Такие же неясные и нечеткие следы я обнаружил через год в открытой мною пещере Монтеспан.
В 1949 году в пещере Нио (департамент Арьеж) найдены человеческие следы, размеры и отличительные особенности которых аналогичны тем, которые были обнаружены в первых трех пещерах.
Но ни в одной из названных пещер нет такого обилия, а главное, четкости следов, какие мы увидели в тот знаменательный день в пещере Альден.
Мы стоим в небольшом зале, где на глинистой почве пола отчетлив видны глубокие и четкие следы босых человеческих ног. Свет наши ламп выхватывает их один за другим из мрака этого таинственного зала, который мы, не сговариваясь, называем «залом Шагов».
Следы идут прямо на нас, словно возникая из тьмы тысячелетий. Волнующая, захватывающая дух встреча людей XX века с их первобытными предками, современниками мамонтов, пещерных львов и медведей, живших на Земле двести веков назад!
Осторожно и почти благоговейно приближаемся мы к этим драгоценным отпечаткам. Однако после нескольких мгновений трепетного, сосредоточенного молчания темперамент археолога берет верх над прочими нашими чувствами, и мы приступаем к методическому осмотру изучению следов.
Уже первые наблюдения показывают, что перед нами пять следов пяти людей разного роста, которые прошли по подземному коридору всего один раз — туда и обратно. Это опять-таки чрезвычайно счастливое обстоятельство. Если бы следов и хождений было больше, они были бы запутаны и затоптаны так, что мы не смогли бы разобраться в них с полной ясностью и различить, кто, куда и когда шел. Шаги первобытных посетителей пещеры Альден почти везде отпечатаны отдельно, изолированно друг от друга, кроме одного места, где предательски вязкая почва вынудила людей двигаться гуськом по болотистому полу. Они проложили здесь хорошо утоптанную тропинку, где ноги их вязли по щиколотку во влажной глине. Впоследствии пропитанная водой, насыщенной известью, глина пересохла и окаменела. Однако видимые здесь следы, хотя и глубокие, настолько деформированы, что не представляют никакого анатомического интереса. Во всяком случае, эта окаменевшая тропинка свидетельствует о древности видимых на ней следов, которые, без сомнения, принадлежат первобытным людям.
Итак, пять человек оставили на глинистом полу пещеры Альден свои четкие и изолированные следы. Это позволяет нам заняться первоочередным делом: измерить величину каждого следа и определить, кому он принадлежал. Вынимаем из карманов складные метры и карандаши и приступаем к работе. Первые же замеры подтверждают, что перед нами следы, оставленные пятью людьми. Длина их ступней равна 0,25, 0,23, 0,22, 0,20 и 0,18 метра, что соответствует (в переводе на современные размеры обуви) 38, 34, 33, 30 и 27-му номерам.
38-й размер не равен среднему размеру ноги современного взрослого мужчины-европейца, который обычно носит ботинки 40—42-го размеров. А точный антропологический закон гласит, что длина ступни взрослого человека равна 15 % его роста. Применив эту шкалу к самому крупному следу пещеры Альден, получаем рост весьма небольшой: 162 сантиметра.