Генерал-майор Арендаренко
РГВИА. Ф. 400. Оп. 1. Д. 3271. Л. 26 об. Копия. Машинопись.
23 сентября 1904 года
г. Новый Маргелан
Помощник военного губернатора Ферганской области действительный статский советник Наливкин Записка об особенностях положения дел по управлению той же областью за время нахождения оной под управлением военного губернатора генерал-майора Арендаренко
Вслед за назначением генерал-майора Арендаренко на должность военного губернатора Ферганской области, я не мог не заметить его крайней нетерпимости в отношении туземного населения, причем из его слов и некоторых действий явствовало, что в его представлении чины администрации и туземная масса являются как бы двумя непримиримо-враждебными лагерями.
Это сказалось, между прочим, и при нижеследующих обстоятельствах.
Вслед за прибытием к месту нового служения генерал Арендаренко предпринял поездку в г. Старый Маргелан, предложив мне и бывшему своему письменному переводчику, коллежскому регистратору Оракулову, сопутствовать ему в этой поездке.
На границе туземного города нас встретил полицейский пристав Юдин, а на некотором расстоянии отсюда ожидали заранее собранные туземцы в числе нескольких сот человек. Взойдя на особо устроенное для него возвышение, генерал Арендаренко обратился к туземцам с довольно продолжительной речью, содержание которой в общих чертах было таково: «Я давно служу в крае и давно знаю туземцев; я знаю их нужды, знаю их язык. Мой дом в 8 верстах отсюда. Каждый, кто придет ко мне по своему делу, будет мною выслушан; но я буду карать тех, кто станет жаловаться на волостных управителей, старшин и казиев[221]».
Я не мог не заметить, что конец речи произвел весьма выгодное впечатление на слушателей, причем со своей стороны не мог не пожалеть о том, что новый губернатор открывает свою деятельность актом, не могущим установить доверия и расположения к нему народа, находящегося под его управлением.
Тем не менее я льстил себя надеждой, что это первое неблагоприятное впечатление (Арендаренко на Наливкина) со временем может легко сгладиться ожидавшимися тогда фактами благой активной деятельности, являвшейся сугубо нужной ввиду Андижанского инцидента 1898 г. Кроме того, я утешал себя мыслью, что неосторожная угроза, быть может, явилась лишь в результате несколько предвзятых отношений господина] Арендаренко к населению Ферганы, что постепенно пройдет по мере его ознакомления с народом.
Вскоре в Общем присутствии Областного правления последовательно составлялось несколько журналов о предании суду лиц туземной администрации. При вручении мною в докладные дни этих журналов губернатору на его утверждение[222] генерал Арендаренко каждый раз выражал мне – сначала сожаление по поводу, якобы, легкомысленных отношений к данному делу со стороны Присутствия, а затем уже и заявления о том, что далее он не позволит Присутствию отдавать под суд чинов местной администрации и народного суда[223].
На это я, в свою очередь, докладывал, что я не могу ничего изменить в редакции уже подписанного журнала, но что военный губернатор, имея юридические основания для несогласия с доводами прокурорского надзора и с постановлением Присутствия, может изложить это в своей резолюции на журнале, причем каждый раз старался убедить губернатора в том, что Областное присутствие, обязанное строго согласовать свои действия с указаниями и требованиями закона, не имеет возможности оставлять безнаказанными те преступные деяния, наличность которых доказывается предварительным следствием.
Однако же такие мои доклады, которыми я надеялся убедить генерала Арендаренко в правильности действий Областного присутствия и в неизбежности, в надлежащих случаях, привлечения к ответственности чинов туземной администрации, приводили к совершенно обратным результатам: генерал Арендаренко приходил в еще большее раздражение, давая мне понять, что в моих действиях и в действиях Областного присутствия он видит сопротивление его власти.
Это обстоятельство, а впоследствии и постепенно выяснявшаяся склонность генерала Арендаренко отказываться от своих слов и действий, заставила меня уклониться от личных переговоров с ним без свидетелей и искать возможности переводить все на бумагу.
Тем временем в местных газетах все чаще и чаще стали появляться корреспонденции, обличавшие администрацию Андижанского уезда в разного рода неблаговидных делах. Корреспонденции эти вызывали со стороны губернатора взрывы негодования, а со стороны генерал-губернатора запросы, на которые давались ответы успокоительного характера и главным образом со слов или по показаниям Андижанского же уездного начальства.
222
Примечание В. П. Наливкина в тексте документа: «До составления 17 июня 1903 года журнала о сожжении архива Андижанского уездного управления, генерал Арендаренко на заседаниях Областного правления обыкновенно не председательствовал». –