Глядя в глаза Ловкачу, честно признался:
— Я уж думал, что ты погиб.
Тот дёрнул уголком рта, пожал плечами:
— Живой, господин.
И снова я услышал шёпот, который вряд ли должен был услышать. Шептал Тощий, слева:
— Ага, отсиделся в какой-то норе.
Я скосил взгляд, успев заметить, как едва заметно шевельнулись губы Тощего. Тряхнул головой и скомандовал:
— Собирайте всё, что у вас есть. У вас час.
Наглый просиял, да и все остальные загалдели.
Кодику хватило короткого взгляда, чтобы все замолчали и занялись делом. Или начали делать вид. Сколько у них тех вещей?
Хотя нет. Оглядевшись, я признал, что они времени не теряли. Появился какой-то здоровый мешок, большой котелок. И это только то, что я успел заметить. Надеюсь, у всего этого внезапно не обнаружится хозяина.
Хотя... Ночное нападение оставило после себя сотни погибших. Там, где не оказалось Великих паладинов, стрелы выкосили вообще всех. Поголовно. Целые отряды сгинули. Вместе со своими командирами. А если где и остались в живых идары, то уж точно им сейчас не до того, чтобы охранять крупу и котелки мёртвых солдат.
И всё же жаль, что у меня нет ни монеты в карманах. Пусть Денудо и Малый дом, но мы должны платить по всем счетам. Тем более после такой ночи.
Ладно. Пустое. Дома заплачу.
Кодик шагнул ближе, встал у правого плеча и негромко сообщил:
— Эрий пропал с утра, я уж решил, что надумал сбежать. Даже поспорил сам с собой, сколько патрулей на дорогах он сумеет пройти, чтобы его не вздёрнули как дезертира. А он вдруг вернулся. Да не один. Может и впрямь искал Замира.
Несколько мгновений я не мог сообразить, о ком он говорит. Затем до меня дошло. Наглец. Это его имя Эрий. Плевать. Для меня он ещё не заслужил, чтобы я называл его по имени. Как и Ловкач. Я, конечно, рад, что он выжил под стрелами, в какой бы норе он ни отсиделся. Но не более.
Кодик помолчал, осторожно спросил:
— Господин, сколько даров вы получили на посвящение?
Я хмыкнул, глядя ему глаза в глаза, спокойно объявил:
— Четыре. Я получил четыре дара и стал Возвышенным мечником.
Кодик быстро согнулся в поклоне:
— Поздравляю ещё раз, господин.
Когда он разогнулся, я снова смерил его внимательным взглядом. И не заметил ни следа насмешки. Но вот когда я отвернулся и уже сделал прочь десять шагов, ветер принёс мне в спину шёпот:
— И только? Да поможет нам Хранитель востока.
Я споткнулся, но заставил себя шагнуть дальше. А что тут скажешь? На поверку и древность крови рода Денудо, и перековка Кузни, и посвящение, и сила Предка Амании оказались... Оказались пшиком. Словно проклятая кровь в моих жилах сожрала всё это, лишь делая теней сильней.
И кто знает, сколько в моих домыслах правды?
И что значит, найди меня и убей?
Я в который раз тряхнул головой, пытаясь вытрусить из неё все эти мысли. Клянусь Хранителем севера, что сейчас очень бы хотел потерять память о посвящении.
Мысли и не подумали выпасть из головы. Вздохнув, я просто приказал себе заняться делом. Таким же, каким сейчас были заняты все остальные птенцы на опушке леса, вдали от снующих словно муравьи солдат. Тренировались, перед нашим отправлением домой.
Ноги привычно заняли первую позицию Тридцати шагов северной тропы. Обычная расслабленная поза. Руки здесь неважны. Можно опустить их вдоль тела, можно размахивать мечом. Ноги удобно расставлены на ширину плеч. Правда, за этот год плечи у меня явно раздались. Но это тоже ничего не значит.
Десятки тысяч раз я повторял эти шаги. С шести лет. С того дня, как отец начал учить меня пути меча.
Но сегодня я впервые выполню их не как ребёнок, а как взрослый. Как идар. Как несущий в крови дар ихора. Как прошедший посвящение. И неважно кому.
Я толкнул огонь души из сердца, ощутил, как он заструился по жилам, как полыхнул ихор на его пути, наполняя тело тёплом, и сделал первый из тридцати шагов.
Второй, третий...
Воздух вдруг стал вязким, я словно проталкивался через него, пришлось даже нагнуться вперёд.
А через миг я споткнулся и полетел носом в землю.
Подхватившись на ноги, я оглянулся, с изумлением замечая вырванный дёрн. И добрых тридцать канов расстояния, которые я преодолел за четыре шага.
Ухмыльнулся, не в силах сдерживать в себе радость и изумление.
Как это потрясающе. Даже более потрясающе, чем то ощущение в детстве, когда мне удалось заставить вспыхнуть свечу.
Теперь я действительно идар. И только что повторил то, что до этого десятки раз только видел. То, благодаря чему идары в бою так быстры.