Хватило и того, что я успел увидеть.
Больше не стараясь идти бесшумно, я проломился через кусты, заставил всех впереди вскочить, бросить свои дела и схватиться за мечи.
А я же громко, с насмешкой спросил:
— И что же я здесь вижу? Реольцы на землях Скеро? Это я удачно зашёл.
Ближайший ко мне мужик, с густой и длинной щетиной, сглотнул и рванул с плеч плащ:
— Господин! Ваша милость, вы ошиблись. Это не наше. Это... Это мы с реольцев сняли, ваша светлость! Мы местные, тоже бьёмся за наши земли, господин. А плащи, как и остальное, добычей взяли.
Я рассмеялся на эту глупую лесть и глупые оправдания:
— Уже три месяца, как я гоняюсь за рельцами и за это время понял лишь одно. Сильней, чем реольцев, я ненавижу только вас, падальщиков.
Кивнул на самый большой навес, под которым горой были свалены котлы, сбруя, прялки, какие-то железки.
— Это вы тоже у реольцев отбили и теперь тащите вернуть владельцам?
Мужик снова сглотнул и принялся беззвучно разевать рот. Вместо него заговорил другой. Седой, лохматый, сам невысокого роста, но среди всех них, пожалуй, чище всего одетый.
— Ваша светлость, врать не буду. Жадность глаза застила. Не наше это, собрали в деревне пустой. Всё одно ведь сгинет там, заржавеет иль сгниёт. А так мы добро это к делу пристроим. Должон же кто-то теперь землю поднимать?
Справа раздался голос Гамиона:
— Господин, лгут. Обычные мародёры. Здесь у них две девки связанные. И что-то я не вижу на девках меток реольцев.
Замершие до этого мужики попятились, принялись озираться, тут и там за деревьями находя моих воинов. В броне, с мечами в руках.
Я хмыкнул:
— Ненавижу падальщиков. И лгунов, которые криво пошитые плащи выдают за трофеи. И сейчас таким умникам одно наказание — смерть.
Лохматый сверкнул глазами, но через миг рухнул на колени и принялся кланяться, вбивая голову в землю:
— Ваша светлость, Безымянный попутал, пусть наши имена дети забудут, если мы повторим такое. Господин, мы простые крестьяне, не губите! Жёны наши и дети без кормильцев останутся. Господин, вы ж так не только нас убьёте, с каждым ещё сам-пят, сам-шест сгинут. Они же без мужиков не потянуть хозяйство-то.
Я лишь скривил губы:
— Странное оправдание. Это что, я должен вас пощадить?
Лохматый поднял голову от земли и завопил:
— Судьям, судьям отдать, ваша светлость!
Я покачал головой:
— Откуда у меня на это время?
— Господин!
— Но ты не переживай. Уверен, ваш владетель не оставит вашу деревню без внимания. Переселит к вам старых солдат или молодых мужиков с другой деревни. Тех, что поумней и не отправились чужое добро и чужих девок по разрушенным деревням искать.
Снова подал голос Гамион:
— Они и пригреют ваших жён и детей.
Лохматый вскочил, схватился за меч, бросился на меня. И не только он.
Но это было глупо, хотя я бы тоже сражался до последнего.
Лишь пара из них хоть что-то умела с мечом. Они не продержались против моих воинов и десяти вдохов. И, уж конечно, я даже не достал своего меча.
Лохматый не мог быть идаром. Он неверно сжимал меч, неверно ставил ноги, неверно дышал.
И, уж конечно, он не мог быть одним из Великого дома Миус, которые использовали оружие, отравленное прахом Безымянного.
Его меч я перехватил голой рукой. Дар Хранителей делал мою кожу прочней стали. Не простолюдину, не знающему пути меча и даров, пытаться ранить меня.
Лохматый выпучил глаза, дёрнул меч, пытаясь освободить его из моей хватки.
Глупец, ни разу в жизни не видевший идаров в бою.
Я в ответ ударил его кулаком в грудь. Изо всех сил, что отмерили мне посвящение, тренировки и кровь десятков поколений.
Лохматого отшвырнуло от меня на десяток шагов. Он рухнул у самого костра, хрипя, бессильно царапая грудь и захлёбываясь кровью.
Мой удар проломил ему грудь и превратил его рёбра в острые обломки. Я равнодушно отвернулся от него и огляделся. Никто не ушёл.
Правда, некоторые оказались поумней лохматого и попытались прорваться, напав не на идара или воинов в богатой броне, а на Тощего. Но даже он убил своего противника, не получив ни одной раны. Растёт. Эдак к концу месяца можно будет его назвать младшим воином безо всяких скидок. Пусть порадуется.
Я повёл рукой:
— Освободите девушек, узнаем, из какой они деревни.
Глава 24
В шатре гонгана было тесно. Сегодня в нём собрались все командиры сборного отряда, гнавшего реольцев. Все его крупные командиры. Никого младше хёнбэна здесь не было. Но и так было тесновато. Впрочем, это была скорее вина шатра.
Гонган Крау повёл рукой, предлагая всем приглашённым рассаживаться вокруг стола. На нём была расстелена искусно начертанная карта.