Едва стих шёпот голосов, как гонган заговорил:
— Король благодарит нас за все сражения последних недель, — протянул руку в сторону. Расторопный слуга тут же вложил в неё свиток с большой королевской печатью. Гонган развернул его и дальше читал уже с листа. — Могучие идары Скеро, те, кому Хранители вручили долг защищать наши земли, я, Лавой Умбрадо, король Скеро, благодарю вас за мужество и силу, которые позволили очистить от реольских выродков центральные земли и загнать их в ловушку охотничьих угодий. Впереди последняя битва, которая окончательно докажет Реолу, как сильно он ошибся, зайдя так нагло на наши земли. Я верю в вас, идары Скеро, и ожидаю от вас победы и только победы.
Опустив свиток, гонган Крау внимательно оглядел собравшихся и негромко закончил:
— Слава королю Лавою.
Идары тут же вскочили, дружно рявкнули:
— Слава королю и долгих лет правления!
Гонган Крау скатал свиток и поинтересовался:
— Никто ничего не хочет сказать?
Ответом ему стало молчание. Гонган ухмыльнулся и махнул рукой:
— Садитесь, — едва идары опустились, как ухмылка исчезла с его губ. — Тогда я начну первым. В приказе короля есть приписка, что в качестве первой награды за победу над реольцами он дарует всем освобождение на три месяца от воинской службы и вы сможете вернуться домой на отдых. Можете сообщить об этом своим людям.
— Долгих лет правления королю Лавою!
Гонган Крау кивнул, и мягко, обводя всех внимательным взглядом, произнёс:
— Если кто-то посмеет сказать, что он более верен королю, чем я, то я без малейших сомнений брошу такому человеку вызов и накажу его за ложь. Но одно дело — официальные письма, которые рассылают писари короля, а другое дело суровая действительность войны. Этой странной войны.
Тишина в палатке стала оглушительной. Казалось, идары перестали дышать. И только слушали.
— Нет никакого сомнения, что мы не загоняли реольцев в ловушку. Если и есть в этом чья-то заслуга, то благодарить нам нужно... Кого, по-вашему?
Несколько ударов сердца за столом царило молчание, затем идар слева, Глебол, глухо ответил:
— Никого.
На нём скрестились взгляды всех остальных командиров, но он лишь сильней выпрямил спину, и не думая опускать взгляд или отказываться от своих слов.
Гонган кивнул:
— Продолжайте, хёнбен.
— Реольцы сами позволили нам гнать их сюда. Больше того, один из моих людей, тот самый, что отличился в битве за алтарь, докладывал мне, будто Кровавый воин перед смертью хвастался, что пленных они отправят к Ожерелью, — заметив взгляды, Глебол пожал плечами. — Я докладывал об этом господину.
Гонган кивнул:
— Всё так и было. Приятно слышать, что вы не только бездумно выполняете мои приказы, хёнбен Глебол, но и думаете, пусть у вас и была подсказка. Но одного здравомыслящего командира мало. Кто ещё выскажется, доказав, что я могу доверять ему воинов?
— А что, уважаемый гонган, доказательств прошлых схваток наших отрядов с реольцами уже недостаточно? Теперь нужно ещё и болтать языком?
В шатре снова исчезли все звуки. Гонган вскинул брови и оглядел сказавшего это идара. Хёнбен Тирис из Дома Балталк, что на западе. Заметил:
— Раньше вы предпочитали молчать, хоу.
Тирис мотнул головой:
— На совещании перед нашим разгромом я не молчал. Правда, это и было ещё при хоу Учлуне.
Его сосед не выдержал:
— Ты на что намекаешь? Что мы снова проиграем? Да ты в своём уме? Все последние...
Гонган Крау поднял руку и призвал к порядку:
— Тихо, — Тирису приказал. — Продолжай, говори, что тебе не нравится.
Тот коротко буркнул:
— Нас тащат в ловушку.
Гонган потребовал:
— Поясни.
— Люди, господин гонган. При разгроме мы уже видели Кровавых жнецов и даже Воинов, но с тех пор число деревень, которые опустошили реольцы, лишь увеличилось. Но скольких из них мы встретили в бою и сколько вообще нашли ритуалов? Где все эти сотни пленников?
Сидевший до этого молча идар потёр лоб и сказал:
— Ладно. Я понял. Это ловушка, и там будут Кровавые жнецы. Сколько? Кто у нас считал пустые деревни из всех докладов? Гаэкуджа Визир, вроде он?
Хёнбен Тирис хмыкнул:
— К чему эти пустые подсчёты? Старост увели вместе со всеми, владетели не отчитывались перед нами о числе жителей, отряды лишь приблизительно прикидывали, сколько там могло быть крестьян. Полсотни больше, полсотни меньше, думаете, они делали это точней?
— И как нам строить планы?
Хёнбен Тирис в ответ привстал, очертил пальцем кольцо гор Ожерелья и жёстко сказал: