– Зубастую зверушку в кустах? – усмехнулась Лелька. – Конечно, видела.
– Но оно же… Ты же… Колина молитва… «Отче наш» – вот. И она исчезла! Он то есть. Или оно? Я про чудище. Про привидение я!
Тамара путалась, ее глаза лихорадочно блестели, щеки горели, губы потрескались, веснушки черными каплями обсыпали бледные щеки, на лбу выступила испарина.
Лелька осторожно приподняла каштановую челку и нежно подула на пылающий лоб младшей сестры. Потом прошептала:
– Ш-ш-ш! Успокойся, все хорошо.
– Как же «хорошо»? – вскинулась Тамара. – Когда газета, привидение, Крысеныш бедненький, компасы, вой и дальше, дальше-то…
– И ладно, – ласково потрепала сестру по плечу Лелька. – Зато как интересно…
– Интересно? А привидение?!
– Да никакое это ни привидение!
– А что, что?
– Пока не знаю, – неохотно признала Лелька.
– Вот видишь!
– Но в привидение все равно не верю.
– А все остальное?!
– Кто-то нас просто пугает, понимаешь?
– Нет!
Лелька поморщилась.
– Нас пытались повернуть к дому, элементарно, Ватсон.
– Но кто?! Зачем?!
– Да кто угодно. – Лелька задумчиво протянула: – Знаешь, если бы мы не оставили Серегу дома с детьми…
– То что? – жадно выдохнула Тамара.
– Я бы подумала – он суетится. Ну, хочет пугануть нас с тобой как следует, чтобы мы плюнули на легенду и вернулись домой. Глупо ведь караулить тут у болота, все-таки у него работа, и времени лишнего нет. А оставить нас без присмотра боится.
Лелька с усмешкой посмотрела на младшую сестру. Пальцем вернула ей на место нижнюю челюсть и воскликнула:
– Да нет, глупости! Динку с Мишкой он ни за что одних не оставит. И потом – я точно знаю: у него сейчас в фирме аврал, он и ночами дома сидел над расчетами. Нет, это не он, клянусь!
Тамара перевела дыхание. Лелька пожала плечами:
– Может, кто из Колиных или Мишиных знакомых старается?
– Чего ради?
– Не хочет подпускать конкурента к «цветам счастья». Так, на всякий случай. Пусть и сам в них не очень верит.
– Ты – сумасшедшая, – убежденно заявила Тамара.
– А кто сказал, что они – нет? – Лелька фыркнула. – Я о конкурентах.
– Но привидение? Вой вчерашний? И главное – Крыс!
Лелька сдвинула брови и озабоченно призналась:
– Крыс меня тоже беспокоит.
– Сама сказала!
– Ты заметила, он совершенно не отреагировал ни на вой из леса, ни на зверя в кустах?
– Вот ты о чем, – ошеломленно протянула Тамара.
– Ну да. А ведь у него инстинкт, слух, нюх, наконец!
– Ну… в общем-то… он по телеку и не такое слышит, если честно.
– Вот-вот. По телеку! А на живой лай во дворе очень даже живо реагирует. И на кота в траве или там голубя у подъезда.
– И… что?
Лелька нахмурилась и пробормотала:
– Сама пока не понимаю. Дай мне время, ладно? Что-то в голове вертится, а вот что…
– Думай, – вздохнула Тамара, – только быстрее. А то нас как щенят слепых в болоте утопят. – Она немного помолчала и виновато буркнула: – Ты вот в мистику не веришь, а зря. Не все можно объяснить, я уверена. Вот, например, я недавно читала…
Тамара не договорила, заснула на полуслове. Лелька мягко усмехнулась, прикрыла младшую сестру одеялом и озабоченно прошептала:
– Ага – вот оно что! Если бы чужой бродил рядом, Крыс обязательно дал бы нам знать…
«Но я не верю… – Лелька стиснула зубы и уточнила: – Не ХОЧУ верить в привидение и мифического лешего!»
От завтрака дружно отказались. То ли не отошли от чрезмерного позднего ужина, то ли не терпелось исследовать болота. Они начинались всего в получасе ходьбы от лагеря и простирались на многие километры к северу до самой Белозерской гряды.
Ветер как раз тянул оттуда, и Снежана недовольно морщилась: запахи ей не нравились.
Еще и погода, как назло, окончательно испортилась. Дождя, правда, не было, но в воздухе висела отвратительная взвесь, плотная и неприятно липкая. Приходилось то и дело вытирать носовыми платками лицо и руки.
И видимость сильно ухудшилась. Уже в паре-тройке метров все расплывалось перед глазами, как при сильном тумане. Один плюс – мгновенно исчезли комары.
Никак не могли выделить дежурных по лагерю. Тамара уперлась и ни в какую не хотела оставаться у реки. Даже обсуждать эту тему отказалась.
И Миша с Колей как сговорились. Оба категорически заявили, что добирались сюда – с риском для жизни! – вовсе не для того, чтобы кашеварить. Мол, рюкзаки таскать, палатки ставить, дрова рубить – это для настоящих мужчин. А уж с половником носится вокруг котла – извините!
Снежана фыркала, словно норовистая лошадь, и напоминала о недавнем ужине. И о графике дежурств, который должен существовать в любом нормальном туристическом лагере.
Она не сегодня родилась! И в походы уже ходила.
Лелька с Сашей и Катей спорить ни с кем не спорили. Просто отмалчивались.
Тамаре почему-то казалось: старшая сестра наблюдает за перепалкой новых знакомых с настороженным интересом. И вообще следит за ними, как кошка за мышами, отмечая любые перемещения по лагерю.
«Неужели она подозревает кого-то из нас? То есть из них? – припоминая разговор в палатке, вдруг подумала Тамара. – Но кого?! И почему?»
Странная мысль не выдерживала никакой критики, и Тамара посмеялась над собственной фантазией. И правда, с чего бы кому-то из ребят устраивать эти кошмарные розыгрыши? Из любви к искусству, что называется? Или – Тамара озабоченно нахмурилась – чтобы мы не особенно рвались в болота? Коля, помнится, что-то говорил на эту тему. Что же, что?!
Ага! Якобы не упоминается случаев, когда «цветы счастья» находили толпой. И вообще это большая редкость, везунчиков по пальцам можно пересчитать.
Тамара взволнованно забегала вдоль берега: «Получается, если кто-то из нас наткнется – даже случайно! – на поляну… другие окажутся в пролете! Мы действительно конкуренты. Самые настоящие!»
Она споткнулась о сухую корягу и едва не упала. Зато мгновенно пришла в себя. И грустно улыбнулась: «Глупости! Мы не суеверная деревенщина. Коля еще и о вешках упоминал, по ним запросто к поляне выйдем. Уже после счастливчика. – Тамара нервно фыркнула. – И потом: я что, в самом деле верю в существование «волшебных» цветов? В дикую историю с покровительством святой Девы Марии? Хотя… – Тамара озабоченно сдвинула брови. – Если жуткая морда в кустах действительно не померещилась, если это не глюки, и мы всей толпой не сходим с ума… – Ей внезапно стало не по себе. – А уж Крыс-то как выл, бедняга! И в ельник он меня не пустил опять-таки… Может, и правда?..»
Катя сдалась. Не выдержала неприязненных взглядов Снежаны и, скрепя сердце, согласилась дежурить по лагерю.
Но не одна! Одной ей просто страшно после вчерашнего.
– Вот с Томкой и сидите здесь, – нагловато заявила Снежана, расчесывая густые темные волосы. – Томка тысячу раз кричала, что ни в какие цветы не верит. Что ей делать на болотах, а? – Снежана презрительно усмехнулась. – Мозолить нам глаза и путаться под ногами? Обойдемся уж как-нибудь без такого счастья!
Тамара скандалить не стала. Просто подозвала Крыса и пристегнула поводок. Затем демонстративно перешнуровала кроссовки. И надела ветровку.
Снежана возмущенно воскликнула:
– Ну и бессовестная же девка! Ведь не хотела идти!
– Вчера, – холодно заметила Тамара, глядя в сторону.
– Да что изменилось-то?!
– Нас с Крысенышем гораздо больше других досталось, – спокойно пояснила Тамара. – Мы из принципа идем. Наткнемся случайно на поляну, нарву букет на память. Вот такущий! – Тамара широко развела руками. – Даже если это не «цветы счастья». Ты права – я в них не верю.
– Дурацкий принцип!
– Какой есть.
Миша окинул растерянным взглядом палатки и рюкзаки. Потом посмотрел на грустное Катино лицо и неуверенно предложил: