Рождественский вечер удался. Он получился, как и хотел Ганс, светлым семейным праздником.
В канун нового года
Начальник авиаотряда выздоровел. Сегодня на диспетчерской он доложил, что второй Ил-14, предназначенный для аэрофотосъемки, готов к полетам. Как только начнется аэрофотосъемка, добрая половина базы будет втянута в работу. В разных концах района начнут действовать выносные радиодальномерные станции.
И наш геологический отряд готов к вылету в горы. Всем уже не терпится приступить к маршрутам. Особенно Гансу: почти две недели в Антарктиде, а антарктической земли не нюхал, образца горной породы в руках не держал - все снег да лед. Вслед за картографами и геологами, глядишь, и геофизики развернутся. Летчики уверены: инженер Колб сдержит слово. А переговоры о доставке запасных частей из Молодежной близки к завершению.
Слов нет - трудное было начало. В пору растеряться. Но сейчас дело налаживается. Появилась уверенность - все работы будут выполнены. К Новому году намечено приурочить официальное открытие базы, торжественно поднять флаг. Но мы к тому времени уже должны улететь в горы.
Пока же я попадаю в "комендантский взвод". На этот раз задание особое: установить мачты для флагов. Кроме флага СССР на станции будут подняты флаги ГДР и США. И еще нужно предусмотреть свободные флагштоки на случаи визитов иностранных ученых. Поблизости от нас находятся базы англичан и аргентинцев, а в море Уэдделла сейчас ведет исследования норвежская океанологическая экспедиция. Вдруг кто-либо захочет пожаловать в гости? Антарктические станции открыты для всех, и тут свято соблюдаются законы гостеприимства. Советские станции в этом отношении пользуются у иностранных полярников особой популярностью.
Устанавливаем флагштоки втроем. Я помогаю двум геофизикам. Это опытные полярники, мастера на все руки. С одним из них - с Виктором Лебедевым я уже не в первый раз в Антарктиде. Виктор чуть постарше меня, но поменьше ростом и пополнее, животик у него выдается вперед, брюки с него вечно соскакивают. Это, однако, не мешает ему оставаться подвижным, легким на подъем. В прошлом он выполнял работу радиста, теперь переквалифицировался на взрывника. При геофизических исследованиях нередко приходится применять взрывчатку. Кстати, именно с помощью взрывов сейсмики определили толщину нашего ледника - 400 метров. Да и не только для науки может пригодиться в Антарктиде взрывчатка. Зажало во льдах корпус судна - взрывник поможет освободить его. Даже для того чтобы порожнюю бочку приспособить под урну для мусора, обращаются к взрывнику. Он опускает в бочку через отверстие для пробки небольшой заряд. Бах! Дно бочки вышибается - и тара для мусора готова.
После обеда, редкий случай, выдается свободное время, и все в нашем домике, кроме Эдварда, устраиваются на отдых. Эд сегодня дежурит на кухне. Сам пошел, добровольцем.
Первым на нарах зачмокал во сне как младенец Ганс. Начальник плотно прикрыл дверь, запустил печь на полную мощность и прилег с книгой в руках. Он обожает тепло. Конструкторы ПДКО недаром вдвоем думали, постарались на совесть: соорудили дом крепким, непродуваемым, вот только вентиляцию не предусмотрели. Хоть бы какое отверстие в крыше сделали. Стоит закрыть дверь, в домике становится невмоготу. Внизу еще ничего, а под потолком, где мы спим с Гансом, духота. По ночам нам с Гансом снятся кошмары. Просыпаешься с тяжелой головой, весь в поту. Мирные переговоры с начальником о том, чтобы на ночь выключить печь, окончились безрезультатно. Я пытаюсь вести борьбу за свежий воздух партизанскими методами. Как бы невзначай оставлю дверь приоткрытой или незаметно убавлю отопление. Ганс - мой союзник и идейный вдохновитель. Эдвард держит нейтралитет. Он спит внизу, да и к тому же кажется вовсе не чувствителен ни к жаре, ни к холоду.
Однако начальник бдительно следит за нашими действиями. Только когда он засыпает, нам предоставляется некоторая свобода. Вот и сейчас я упорно сижу, делаю вид, что пишу дневник, выжидаю, когда начальник задремлет, чтобы выключить проклятую печь.
К вечеру благополучно взлетел Ил-14. Делает круг над базой, потом набирает высоту. Аэрофотосъемщики торжествуют: завтра можно приступать к работе! За ужином вижу преобразившегося командира авиаотряда. Лицо его помолодело. Казалось, он снова обрел уверенность в себе.
Уже на Дружной начались приготовления к праздничному вечеру, и, глядя на них, невольно заколеблешься: а что, если задержаться, отпраздновать Новый год на базе? Ведь организация лагеря в горах потребует стольких хлопот! Загружать, разгружать самолеты, перетаскивать грузы, ставить палатки. Там уж не до застолья. А тут еще расслабляюще действуют поздравительные радиограммы. Поток их уже поступает на рацию. Радисты едва справляются. Каждый из нас ждет вестей с Родины. Нет для полярника лучшего подарка, чем добрые вести из дома! Но все понимают, что нельзя терять времени: антарктическое лето скоротечно, каждый погожий день дорог. Будет завтра погода, - значит, судьба встречать Новый год в горах!