— Ничего. Ни татуировки, ни других примет. Явно не старались выделиться из толпы. Вообще ничего личного.
Пакс обернулся к Эллису:
— Вы не знаете, кто жертва?
Он покачал головой и тут же об этом пожалел. Перед глазами всё поплыло.
— Говорю же, я из…
— Да, помню. Просто я подумал, вдруг вы слышали имя или ещё что-нибудь?
— А… нет. — Эллису было так плохо, что он с трудом соображал. — Насколько я помню, имён не называли.
— А о чём они говорили?
— Я мало что слышал. О проекте какого-то роя, о будущем. Вроде бы всё.
— Вот видишь, — произнёс Ча противным заносчивым тоном. И что он имел в виду? Возможно, продолжал какой-то давний спор, и хотя Эллис ничего о том не знал, но сразу решил, что врач неправ. И татуировка ему не нравилась. Он в принципе недолюбливал наколки: они как граффити на стене — только портят человека. Исключение Эллис мог сделать разве что для имён близких людей, знаков отличия у солдат или цитат из Библии. Но у Ча были просто непонятные ацтекские узоры.
— Я присяду, вы не против?
Даже если они были против, больше Эллис стоять не мог. К головокружению добавилась серьёзная тошнота, и, не дожидаясь ответа, он съехал вдоль стены на траву. Пакс кивнул и спросил:
— Что, совсем ничего, Ча?
— Увы.
— В бетон меня! Не могу же я опять сообщить о неизвестном. Так ведь только хуже будет.
— Здесь мы ничего не найдём.
Пакс скривился от досады, но Ча только пожал плечами.
— А какие-нибудь тесты провести? — предложил Эллис. — У вас же ещё есть криминалистика?
Его встретили два недоумённых взгляда.
— Ну там, отпечатки пальцев, ДНК. — Он едва не добавил «образцы волос».
— Это не поможет, Эллис Роджерс, — ответил Пакс. — Они у нас одинаковые.
— В смысле «одинаковые»? ДНК? И отпечатки? Но ведь так не… А-а… — Не роботы, значит, — дети генной инженерии. Теперь Эллис понял, почему его назвали дарвином. Он, конечно, не в лесу родился, но… «Неужели тогда они все из пробирки?»
— Без чипа жертву не опознать, — добавил Ча.
— Серьёзно? — удивился Эллис. — То есть, чтобы отличать друг друга, вы носите чип в плече? Бросьте, что, по-другому никак? А если он сломается? Бывает же такое?
— Да нет, вообще-то.
— И тогда можно просто расспросить человека, — пояснил Пакс. — Или просканировать мозг. Но с мёртвым ни то, ни другое не выйдет.
— Но раньше подобное уже случалось?
Посредник с врачом покачали головами.
— До недавних пор — нет.
— Правда? — поразился Эллис.
— Какой теперь план? — спросил Ча.
— Можно подумать, я каждый день с трупами дело имею. — Пакс глядел на мёртвое тело, крепко сжав челюсти: ему явно было не лучше, чем Эллису.
— Ты хоть один уже видел, — возразил врач.
— Свяжись с ИСВ. Они тоже захотят его осмотреть.
— Вы работаете в убойном отделе, но это только ваш второй труп? — подивился Эллис.
— Для меня первый, — поправил его Ча.
— А убойный отдел — это что? — уточнил Пакс.
— Отдел полиции. Убийства расследует.
У Пакса округлились глаза, и он указал пальцем на Эллиса.
— Точно! Вы ведь из прошлого! Очень далёкого прошлого. Вы всё знаете о… об убийствах, верно?
— Да нет. Я же не полицейским работал, а машины проектировал — точнее детали. Знаете, аккумуляторы, альтернативные топливные системы. Этот городок раньше музеем был, его построила автомобильная компания Генри Форда, ну а я…
— Это и сейчас музей, — сообщил Пакс.
— А, хорошо. Я работал на другую автокомпанию, пытался повысить ёмкость батарей. Так что я никакой не детектив.
— Но у вас тогда были убийства, да?
— В Детройте? Предостаточно.
— И вы знаете, что убийц искали по ДНК и отпечаткам пальцев.
— Да все это знают.
— Может быть, в 2014-м это знали все, но сейчас — почти никто.
Пакс сделал ещё шаг, встав на расстоянии вытянутой руки. «Приятные глаза, — подумал Эллис. — Искренние, как у ребёнка».
— Это осталось в прошлом, — произнёс посредник.
— Убийства?
— Смерть.
Эллис молча глядел на него, почти не слыша, и до сих пор раздумывал, что значит «из далёкого прошлого». Далеко — это сколько? Тут он опомнился: ему показалось или посредник сказал, что смерти больше нет?
— Что, простите?
— Эллис Роджерс, — мягко начал Пакс. — Мне очень жаль, что всё так обернулось. Вы пережили крайне тяжёлое событие. Вы устали и вам нехорошо. Очевидно, вы — первопроходец, великий учёный, а ваше путешествие — настоящий подвиг. Да вы — новый Чарльз Линдберг или Сеть Азо, и уж не сомневайтесь, я прослежу, чтобы о вас позаботились. Уже то, что вы здесь, просто удивительно…