Рано утром в Общем доме царил покой и порядок, все спали. Этот покой передавался и мне. Или, может, это все из-за разговора с братом. Не знаю... Вернее, нет. Слишком многого я не знаю, а вот тут уверена – не появись Плакун, и я бы волосы на себе рвала от непонимания. Ведь неясно было, с чего вдруг я совсем недавно колдовство увидела. С чего вообще Рхис при мне огонек наколдовать смог – пусть маленький и погас быстро, но все же...
Так-то вот. Благодаря братишке думала – все узнаем. И не прогадала...
Вечером вновь собралась к Рхису – как отоспалась.
Огонь в камине потух – я только поморщилась, а Рхис, не оборачиваясь, махнул рукой – заходи в комнату, мол, не стой. Дверь в дом была открыта, да и навещать мага мне было уже не впервой. В комнате был такой порядок, что зубы сводило. По Горицвету знаю, у некоторых людей всегда во время раздумий руки тянутся все вещи аккуратно разложить, на место прибрать, пыль вытереть до скрипа, да еще поправить все несколько раз, чтоб стояло ровно, не придраться. Маг посторонился и с ожиданием взглянул на меня. Я перевела взгляд на стол – там, в глиняной плошке стояла высоченная и толстая свеча белого цвета. Огонек горел ровно и ярко.
– И что? – спросила я. Похвалить Рхиса, что ли, раз огнем обычным пользоваться научился?
– Просто, – немного растерялся Рхис. – Смотри, красиво ведь?
Я только плечами пожала. Он ни капли не смутился, услышав о предложении заглянуть в Общий Дом, только задумался и кивнул коротко. Свечу так и оставил гореть. Хотела было напомнить о пожаре, вовремя одумалась – какой там пожар в огненном логове, у Рхиса?
Своих я предупредила о приходе колдуна. К удивлению моему, все обрадовались, даже Кипрей, гордый, ответственный Кипрей сразу сказал, что идея хорошая и помочь здесь он всегда рад. Вот кто меня снова разозлил, так это Кирио.
– Не будет добра от магов, – пробормотал он. – Зря ты с ним дружбу водишь. А вдруг как выяснит, откуда и почему мы любую силу чародейскую заглушаем, и отберет у нас способность эту? И взамен ничего не будет – вдруг? И станем мы ни тем, не этим, а хуже всех – думала о таком?
– Да ты б хоть подумал, дед, возможно ли такое? – добродушно сказал Кипрей.
– Невозможно, – мотнул головой старик. – Это я так считаю и ты, что взамен всегда должно что-то даваться, но кто ж их-то знает?
Завернула нехороший разговор Лебеда, лихо завернула, как всегда. Сказала звонко:
– А если так дело обернется, то Полынь его попросит – и не станет ничего маг отбирать, верно, Полынь?
– Верно, – вздохнула я, глядя на Кирио. – Да и самому тебе не интересно узнать, почему таким родился?
– Нет! – зло ответил дед. – Родился и родился, я уже восьмой десяток так живу – и ничего!
– Так нам возможность что-то выяснить дай, Кирио, – закончил Горицвет. – С последствиями сами уже разберемся.
Меня отчего-то совсем не испугали слова Кирио. Странно даже, еще месяц назад я б вцепилась в свой дар – хоть и мешает он, да только ж я живу и зарабатываю благодаря нему.
Позже я догадалась – никто, кроме Кирио, не воспротивился визиту Рхиса, потому что все надеялись с его помощью найти такую лазейку, способность убирать и возвращать свое «поле» при надобности. Дикая мечта, безумная! Мы б не мы были, окажись она правдой.
Однако ж Кирио ждал со всеми. Я давно подметила, он и в город редко-редко стал ходить и только с нами. Боялся будто.
Только дверь хлопнула, со второго этажа шум донесся, а вскоре появился Плакун, заспанный, лохматый, с тащащей его за руку младшенькой. Вьюнок, верно, держала караул возле окна, обещавшись его разбудить ко времени.
– А, вот гости! – сцедив зевок, кивнул Плакун.
Как всегда, с ним стало легче. Товарищи мои – Горицвет, Лебеда, Кипрей, – разом как-то расслабились, заулыбались. Только Кирио как сидел хмурым, так и остался.
Лебеда Рхиса уже знала, остальные только видели – познакомились быстро. Он по-прежнему складно говорил, маг этот, и все слушали его серьезно. И, как и ожидали мы с Плакуном, Кипрей, поразмыслив, признался, что тоже видел в детстве и необычный свет, и несуществующие в природе краски. Лебеда только кивнула, толком рассказывать не стала. Горицвет тоже согласился, припомнив, что когда из приюта убежал, чуть в лесу не заблудился, погнавшись за огоньками, которых потом найти не мог.
– Огневки баловались, – пробормотал Рхис.
Ясно чувствовалось, какой от него жар идет, какой азарт и восхищение – вот, хоть что-то понятнее становится! Получалось, все мы в детстве мир другим видели, таким, какой он для магов всегда. Пусть малую часть его замечали, но все же... Одного рода мы с ними, получалось, не чужаки здесь, такие же дети мира.
На Вьюнка было радостно просто смотреть, она то и дело поглядывала на Кипрея с Горицветом – вот, мол, а вы говорили, почудилось! И вам, значит, чудилось точно так же, а молчали! А выходит – это правильно, когда другое мерещится!
– Мы с учителем долго додуматься не можем, что же вам мешало мир настоящим увидеть, так мешало, что позже и вовсе глаза закрыло? – странно нам было слушать, что мир, который вокруг нас, не настоящий, но Рхис быстро спохватился.
– То есть, все настоящее, только без магии, – он потер лоб, подбирая слова. – Мы одно и то же видим, только вы – не полностью, уж не примите за обиду...
– Так все догадывались, – уверенно и с показным безразличием сказал Горицвет. – Иначе бы с чего на нас так злиться? Только потому что огонь не горит? – он усмехнулся горько, говоря то, что мы действительно знали. – Понимаем – отбираем что-то, а какое оно, это «что-то», сами не ведаем.
– Чудесное, – вздохнул Рхис.
И разом тишина неестественная по ушам резанула – на миг всего... Кирио, дыша тяжело и грозно, уставился на колдуна.
– Я верно понял, вы сами ничего толком не знаете, – сказал он. – Но хотите узнать способ эту... заслонку у нас с глаз убрать, так?
Рхис обрадовано улыбнулся и кивнул.
– И зачем? – горестно воскликнул Кирио. – Верно я вас предупреждал, покинет нас наша способность – совсем ничего не останется. Всегда ведь так – за дар чем-то платить нужно. Значит – слепота наша плата и есть. А без нее...
– Да ты не понял ничего! – разозлился Рхис, вспыхнул быстро, но и утихомирился вмиг. – Подумай сам, вот Полынь... Она морок видела, а я тогда, заметь, уже сам его на себе не замечал. У меня колдовство пропало, мир потускнел – а она все увидела, как должно быть! И при этом – меня заглушила, как всегда, как любой безмаг! Так подумай – если я что и выясню... Для кого ж я тогда стараюсь? Разве для себя?
Кирио замолчал, но по нему видно было – хочет уйти, дверью хлопнуть со злости.
– А для кого ты стараешься, Рхис? – спросила я тихо.
– Меня учили так, – усмехнулся колдун. – Что все дается не просто так. Оно, если подумать, правильно, что есть маги, а есть безмаги. Вроде как баланс. Я бы понял, будь так всегда... Но у вас вспышки иногда, словно прозреваете. И непонятно, почему так. А раз вопросы, значит, этот закон мира мы не поняли.
Чудно говорил колдун, я даже не удивилась, что ответить ему решился только Горицвет. Из нас он самый понятливый.
– Ясно, – сказал он печально, – почему тебя убить хотели.
Я рассказала товарищам про нападение на Рхиса, но слов Горицвета не поняла. Зато Кипрей разъяснил:
– Вот выяснишь ты, как «заслонку» убрать, и перестанем мы быть изгоями. А будем сильнее, потому что напомнить нам об ущербности некому будет. Будет... как ты сказал? Баланс – одни колдуют, другие глушат, а видят все одинаково, так?
Рхис долго молчал, а потом произнес только «Да» и на меня посмотрел, как будто еще что-то добавить хочет, но не при всех.
– И, видать, не все маги считают, что это... закон мира... надо кому-то понимать. И следовать ему.
На том и решили. Прощались мои товарищи с колдуном сердечно, Вьюнок так и вовсе в щеку быстренько поцеловала – такую ласку от нее только мы и знали. А Кирио все молчал, мрачно глядя на мага.