— А это кто с тобой, Ром? Знакомые? — поинтересовался Леша, поглядывая на Сергея.
— Нет, это жильцы мои, сняли в коттедже.
— А, вот правильно! Денежки надо отбивать, сейчас многие в недострое сдают. Сезон, надо поспевать… зимой их сюда не заманишь.
— Слушай, Леш, а дельфины всё здесь живут?
— Здесь, — Алексей погрустнел, — и что не отпустят? С ними уже и не работает никто, и представлений нет. Как в тюрьме сидят, жалко их.
— А покажешь?
— Твоим, что ли? Можно, начальства сегодня нет. А это…картина у тебя? Новая?
Алексей заглянул снизу и сбоку, потому что Роман картину держал поперек и море и берег стояли вертикально.
— А, так, мазня, не получилось.
— Дай посмотрю, — Леша осторожно взял за края, оценивающе присвистнул, — ничего себе не получилось, вон точно Васька наш! Красавец, улыбается. Ты что с ней делать будешь?
— С кем?
— Да с картиной.
— Не знаю…хочешь тебе отдам?
— Хочу! Спасибо, Ромка, я ее дома повешу! Вот мать обрадуется…
Нина вышла из душа счастливая, улыбаясь, разбирала длинные шелковистые волосы, они были влажными и волнились.
— А Сережа где? — первое, что спросила она, подходя к сосне.
— Да вон, на смотровой, — показал Леша.
— Сережа! — Нина побежала к нему, — я уже, иди теперь ты.
— Какие они… Молодожены что ли? — спросил Алексей, когда Нина удалилась настолько, что не могла бы услышать.
— Жених с невестой, — ответил Роман.
Он в первый раз произнес это вслух и осознал, что да, это неоспоримо, было до того, как они с Ниной встретились. И это для нее "настоящее" а он ни чем не должен помешать. И обижаться не смеет на нее, и ревновать не смеет! Она же сказала "наше у нас останется" и Роман был уверен — не лгала. Там, в степи, не могла бы солгать. Она не такая, как те "лахудры курортные", как его мать говорит. Минуту назад он готов был высказать ей все свои жалобы и упреки, но вот она рядом, сейчас одна останется, когда Сергей её в душ пойдет. Если говорить, то сейчас, больше такого случая может и не быть. А если она уедет завтра? Нет! Нельзя же так. Или… пусть уезжает. Чем скорей, тем лучше!
— Рома? Ты слышишь?
— А, нет…извините, — он задумался и не заметил как она подошла. Сколько у них времени? Десять минут, пятнадцать?
— Алексей на экскурсию еще приглашает, пойдешь с нами?
— На экскурсию? — удивился Роман, — разве есть сегодня?
— Есть, — подтвердил Леша, — Николай Митрофанович поведет на Карадаг, через час, если группа соберется. Он здорово рассказывает, весело, — начал он расхваливать Нине, — и сам такой, — Алексей не мог подобрать слово, только неопределенно показал что-то руками, но было понятно, что это крайняя степень восхищения. — Так что вы и дельфинов посмотрите и горную тропу, там еще можжевеловая роща и много всего интересного.
— Я с удовольствием! Рома, ну пошли с нами!
Она как будто не понимала, что делает ему невыносимо больно, как нож в сердце проворачивает. А что если…может…продлевает встречу? Хочет поговорить? Какая разница, даже если и не хочет, если он ошибся — все равно, еще немного времени с ней. Хоть издали смотреть на нее, такую счастливую.
— Хорошо, я пойду, — услышал Роман свой ответ. Губы произнесли это помимо его воли. А надо бы бежать без оглядки. Только поздно, все поздно!
— Тогда сначала дельфины?
— Да, — ответил Роман.
Он не переставая думал, что же в Нине, что она так притворяется как будто ничего не было? Он бы не смог, наверно. А сам-то что делает? Вон, с Лехой болтает, как ни в чем не бывало, да и о чем париться, ну было и что? Здесь это в порядке вещей, перепихнулись — разошлись. Женатые мужики приезжают одни и так зажигают — молодым не угнаться, а женщины ведут себя, как путаны, только и высматривают с кем бы. Сергей с Ниной вместе — потому голубков из себя строят, а так-то и жених от невесты не отстал бы.
Роман не заметил, как поднялось в нем откуда-то со дна вот это гадкое материнское, чего и не подозревал в себе! Неужели он таким же станет? Ведь это грязь поганая… Он ужаснулся, представив себе, как лет через двадцать все будет сидеть тут, хозяином в частном секторе и поливать дерьмом ненавистных постояльцев. А жизнь — мимо. Ведь и у матери мимо, что она видит тут, кроме соседских заборов? Он не вспомнил бы когда она на море ходила, все дома сидит. Он никогда не думал о ней так, не жалел, только осуждал и ненавидел, совесть кольнуло раскаянием, ведь не предупредил даже, уехал, а кто все делать будет? Отец не станет, значит, она сама… Ну и пусть! Тут же заворочалась привычная неприязнь к матери, никто не заставлял, нормально у них все было и до чертова юга. Вот пусть и жрет теперь, что сама заварила, а у него своя жизнь есть.
Глава 22. Флей и Васька
Сергея ждать долго не пришлось, вернулся он из душа спокойный, ни тени раздражения. Роман даже подумал, что ошибся, показалось — на воре и шапка горит, сам себе, а Нина вон опять к жениху своему прилипла. Зачем согласился на экскурсию эту? Мысли Романа метались от надежды к отчаянию, раздражению и так по замкнутому кругу.
А Леша уже вел их в дельфинарий, Роман много раз был там, уже не удивлялся. Да и не было чему, снаружи типовая коробка бассейна с высокими узкими окнами, фасад из-за этого на белую расческу похож. Внутри от былого процветания остались только фрески — на осыпавшихся штукатуркой стенах еще можно было рассмотреть веселых дельфинов и морских котиков, когда-то в дни представлений публика наверно занимала все зрительские скамьи в большом бассейне, была музыка, смех, аплодисменты. Роман этого не застал, бассейн без воды и обшарпанные скамьи. выглядели мрачно, как в американском ужастике. И пахло здесь не хорошо, затхлостью и падалью.
Роман перехватил скептический взгляд Сергея и согласился в душе, что Нине не стоило ходить сюда, он уверен был, что Сергей именно об этом подумал.
Алексей быстро шагал вдоль кромки пустого бассейна, как бы извиняясь, рассказывал на ходу.
— Там внутри еще бассейны-аквариумы есть, в лабораториях. Воду часто меняют и кормят дельфинов хорошо, — голос его гулко отдавался под сводами.
— Здесь только Спилбергу фильмы снимать, — покачал головой Сергей. Нина ничего не сказала, похоже она испугалась.
— Нельзя так с ними! — не выдержал Роман. — И смотреть не надо.
— Ну почему, раз уж пришли, так посмотрим, — возразил Сергей.
И снова Роману показалось, что он нарывается на спор. Зачем? Нина выбор сделала, так что еще? Да и вряд ли она выбирала…между чем и чем? Роман так, эпизод курортной жизни, а Сергей жених. Гадко все это выглядит со стороны! Может, уйти все-таки? Нет, нельзя, так он Нину подставит.
Роман не стал отвечать, он первым вошел в открытую Алексеем дверь.
— Сейчас, я только картину уберу, или… Что если Ваське покажем? Тут в лаборатории их зрение исследовали, даже язык пытались изучить!
— На них опыты ставили? — ужаснулась Нина, все эмоции были написаны на её лице. Сергей, не смущаясь обнял ее, наклонился, коснулся губами макушки.
— Хочешь, уйдем?
— Не знаю, — Нина оглядывала затемненную комнату с бассейном-аквариумом и цеплялась за Сергея.
— Сейчас я свет зажгу, — сказал Леша, щелкнул выключателем, на потолке замигали и загудели прямоугольные вафли ламп дневного света. — Нет, никаких опытов не ставили, раньше, когда военные изучали — может быть, но про это никто не знает, секретно все проходило, я не застал, Митрофаныч рассказывал, жесткая система была, как на военной базе, на биостанцию машины чужие не заезжали, а местные все только по пропускам. Это теперь иди не хочу — летом работники комнаты и койки сдают, никто не проверяет, развалилось все вместе с СССР.
— Ну, у нас теперь все плохое — это потому, что Союз распался, а и тогда дерьма хватало, я помню, как в школе материалами съездов Партии пичкали, захватил немного, да и родители рассказывали, — с усмешкой сказал Сергей.