В селе Пречистая Каменка и его окрестностях сохранилось двенадцать больших, видных издалека древних каменных крестов. По преданию, царь Иван Грозный остановился в Пречистой Каменке во время похода на Новгород. Решив выстроить здесь город, он обозначил крестами места, на которых должны были стоять храмы.
Имел Торжок 28 каменных церквей. Купцы, благодаря небеса за удачливые хлебные дела, воздвигали храмы на всякой малой возвышенности над Тверцой. В одном из них — в мужском Борисоглебском монастыре — и венчались в 1904 году молодой офицер Павел Александрович Болдин и выпускница торжокской женской гимназии Ксения Николаевна Чиник.
Движимый самыми добрыми побуждениями, Николай Федорович Чиник нанес визит дальнему родственнику и близкому другу семьи генералу от кавалерии Алексею Алексеевичу Брусилову. Ведал о его органической нетерпимости ко всякого рода протекциям и все же признался честно, что хотел бы составить ее одному молодому офицеру.
Брусилов недоуменно посмотрел на Чиника.
— Алексей Алексеевич, я не любитель громких фраз, но поверьте, я живу и здравствую только благодаря этому смелому человеку. Он рисковал собой, но спас моего сына.
И Чиник-старший рассказал о том, что случилось когда-то на хрупком льду Тверцы.
— Я верю каждому вашему слову, но хотел бы сказать вам,— холодно произнес Брусилов и отвел взгляд,— не в моих правилах, прошу с уважением отнестись к этому, не в моих правилах что-либо обещать, не узнав как следует человека. В Евангелии мудро написано, помните: «Светильник тела есть око; итак, если око твое будет чисто, то и все тело твое будет светло; а если око будет худо, то и тело твое будет темно». Дайте посмотреть на него. Познакомиться с ним.
— Если вы посмотрите ему в глаза, Алексей Алексеевич, то станете моим союзником.
...Спустя два года во время киевских маневров поручик Болдин командовал пулеметным взводом. Он действовал инициативно и смело, чем обратил на себя внимание полковника. Весьма возможно, что после маневров Болдин получил бы новый чин, все к этому щло. Но за него когда-то ходатайствовали, и, как ни велико было желание Брусилова поощрить смекалистого поручика, он сдержал себя:
— Не будем спешить. Если есть в нем сообразительность, поймет, что к чему.
И все же новый, 1914 год Павел Болдин встретил капитаном. К той поре у него родился сын Николай.
Начало лета генерал Брусилов с супругой провел в небольшом германском городе Бад-Киссингене. Был разгар курортного сезона. К берегам безвестной еще не так давно речушки Франковская Заале тянулись на отдых и лечение не только из близлежащих Франкфурта-на-Майне, Нюрнберга, Лейпцига... Было много французов, голландцев, русских. За три года до этого целый синклит курортологов, кардиологов, химиков удостоверил своими подписями акт о новых, неведомых ранее, целебных свойствах местной минеральной воды. Быстро подскочили цены на землю. Строились гостиницы, пансионаты, ванные корпуса. Городок приобретал европейскую известность.
Именно этот курорт и посоветовали доктора генералу Брусилову, незадолго до того скромно отметившему шестидесятилетие.
— Прошу вас, Алексей Алексеевич, послушать врачей. Ваше здоровье — это не только ваше здоровье,— сказал военный министр, сделав ударение на втором слове «ваше».
Сам Брусилов вряд ли начал бы такой разговор с министром. Время для поездки в Германию было не самым подходящим. Разведка доносила о ее военных приготовлениях... К восточным границам подтягивались новые силы, в том числе артиллерия. Участились разведывательные полеты германских самолетов. Незадолго до того состоялась встреча австрийского престолонаследника Франца Фердинанда с германским императором Вильгельмом Вторым. Австрия стремилась установить господство в Сербии и над Балканами. То обстоятельство, что Россия имела обязательства перед Сербией, во внимание не принималось. И император и престолонаследник были убеждены в том, что плохо подготовленная к войне Россия в последний момент сделает шаг в сторону, развязав руки Германии и Австрии, что «в войну Германия не позволит России развить все свои силы, ибо принудит ее к капитуляции в течение шести или восьми месяцев».
— Поезжайте, поезжайте, Алексей Алексеевич, полечитесь. И заодно своими глазами посмотрите, что там и как,— сказал военный министр.