На Руси в годы ее «славянизации» летописным делом руководил князь Мстислав Великий, восседая в Великокняжеском скриптории – этаком придворном издательстве.
Дело он поставил на широкую ногу, непокладистых монахов, которые не желали под его диктовку переписывать летописи, заменил покладистыми светскими людьми. А венценосный отец князя Мстислава набросал конспект будущей российской истории (помните, «Поучения…» Мономаха), послушный сын воплотил его замысел. Воплотил, создав свой, особый – русский! – стиль летописания и иллюстрирования.
Надо ли удивляться, почему летописи, равно как и вся российская история, с тех пор изобилуют только победами и подвигами, даже теми, которых не было. Все остальное просто не упоминается. Это и есть, увы, русская традиция.
Победы, как известно, бывают разные. Вот одна в изложении Н. М. Карамзина: «Г. 1095. Победы. Наконец Великий Князь и Владимир ободрили победами унылый дух своего народа… Вожди половецкие, Итларь и Китан, заключив мир с Мономахом, взяли в тали, или в аманаты, сына его, Святослава. Китан безопасно жил в стане близ городского вала; Итларь гостил в Переяславле у вельможи Ратибора». Но киевский князь пожелал воспользоваться моментом ради победы. 24 февраля, в глубокую ночь, русские, пробравшись в стан хана Китана, зарезали его, сонного. «Итларь, не зная ничего, спокойно готовился поутру завтракать у своих ласковых хозяев, когда сын Ратиборов, Олбег, пустил ему в грудь стрелу сквозь отверстие, нарочно для того сделанное вверху горницы; и несчастный Итларь, со многими знаменитыми товарищами, был жертвою гнусного заговора, который лучшему из тогдашних Князей Российских казался дозволенною хитростию».
Если так поступали «лучшие из тогдашних князей», то о худших что и говорить…
Реалии жизни, от них не отвернуться. Они бывают желательными, бывают неприятными. С них начинается политика, которая и требует иного (выгодного властям) изображения жизни. Вот в чем проявлял усердие послушный сын Владимира Мономаха, переписывая страницу за страницей. Он был движим самыми благими намерениями, желал приукрасить лицо государства, наложить косметику. Собственно, это же усердие отличает и московских «летописцев», они тоже стараются в угоду клиенту. Но до князя им далеко.
Князь Мстислав мастерски шлифовал шероховатости жизни, умело маскируя морщины и морщинки. Первый Главный Редактор на Руси! Он придумал свой прием летописного иллюстрирования: к рисунку велел подрисовывать фигурки животных. И – в государственной летописи заговорила символика басен. Рядом с блестящими миниатюрами появились уродцы, выведенные неумелой рукой. Вот некоторые из них:
1111 год. Поход Мономаха на Северский Донец и Сальницу. Изображено конное войско, а рядом всадник копьем убивает змея, символизирующего половцев, то есть кипчаков.
Тот же поход. На полях – убегающая собака, в которой видятся опять же убегающие кипчаки.
1112 год. Сын Святополка победил ятвягов. На полях дорисован побитый медведь как символ Литовского Полесья.
1120 год. Торки и берендеи напали на Русь и бежали. Дорисована пугливая обезьяна.
1127 год. Мстислав послал войска на Полоцк. Сын его, Изяслав, пленил князя Брячислава. Дорисован кот, поймавший мышь.
1127 год. Половчане выгнали князя Давыда, неугодного Мстиславу. Дорисован уходящий медведь, на которого воин замахнулся мечом.
1132 год. Юрий Долгорукий вероломно захватил Переяславль, после чего Ярополк выгнал его. Дорисован лев, на которого воин замахнулся двурогой дубиной, употребляемой при ловле зверей. (Лев был покровителем Юрия и его потомства.)
Новое «русское» слово поражало не примитивностью, а изощренной хитростью. Дорисовки били без промаха – в пользу князя Мономаха. Они задавали тон общественному мнению на века вперед. Ведь и пугливая обезьяна, и кот, поймавший мышь, конечно, не продвинули бы вперед летописание, но эти ясные и дерзкие символы работали.
От эзоповского языка басен правители Руси отказались после смерти князя Мстислава, а от традиций тюркской книжной культуры – нет[7]. Но ее уже называли «русской». Хотя ничего не изменилось. Например, городок на миниатюре по-прежнему изображали четырехгранной башней, которую отличала та или иная узнаваемая деталь, некий символ города, его герб. Воинов рисовали всадниками с кривыми восточными шашками… Все они стали русскими.
7
Чтобы не быть голословным, лишь напомню, что слово «книга» – тюркское, буквальный перевод – «в свитке», «в рукописи».