— Цы куда? — крикнул удивленный Пеца.
Венька обернулся, обрадовался. Крышка закачалась под его ногами, но он все же удержал равновесие.
— Монахи оборвали! Чинить еду! — ответил он и показал зажатый в руке провод.
Пеце понравилась находчивость дружка. Он молчал, пока Венька, балансируя в гробу, соединял концы провода. А когда крышка гроба приткнулась к берегу и Венька благополучно выскочил на землю, Пеца произнес:
— Здорово придумал!
На обратном пути к заводу Пеца встретил Витьку-Дамочку и тех мальчишек, которые утром чуть не уволокли весь провод.
— Пеца! — крикнул длинный парень. — Смотри-ка! — Он помахал куском серой бумаги.
Пеца приосанился. Длинный почтительно подал ему листовку.
— К граж-да-нам России! — по складам прочитал Пеца. — Вре-мен-ное пра-ви-тель-ст-во низ-ложено...» Ну и что? — Пеца посмотрел на мальчишек с таким выражением, будто это известие было для него не новостью. — Конечно, разложено! А как же еще? Поди-ка, удивил! Ты думаешь, мы с проводом даром возимся? Это линия Ленина! Он нам приказы по проводу шлет! «Гони, — говорит, — буржуев — и точка!» Вот и выгнали! Разложили!
Это разъяснение удивило мальчишек. Но они поверили Пеце. Длинный стал просить, чтобы их приняли в связисты. Пеца согласился не сразу.
— Это пятая операция! — важно произнес он. — На линию кого-нибудь не поставишь! А насчет вас — посоветуюсь.
На заводе Артем спросил у Пецы:
— Умаялся?
— Работы хватает! Думаю, помощников поискать...
— Терпи, паря! Скоро отдохнешь. А сейчас с линии не слазь! Дело за Зимним! Как эту царскую домину выпотрошим, так отгул получишь! А насчет помощников — валяй! Найдешь — бери... Дело общее! Сегодня весь честно΄й народ на ногах!..
Вечером на линии собрались все ребята: и Пецыны, и длинного парня — всего десять человек. Решили на отдых домой не уходить. Выбрали пустой сухой склеп, натаскали туда хвороста — получилась постель. Спи — кто свободен от дежурства. Но мальчишкам не спалось.
Со Шлиссельбургского проспекта доносились какие-то звуки. Ребята пробрались к кладбищенскому забору, выглянули из-за него и замерли. Вдоль Невы к центру города шли вооруженные отряды рабочих. Ни песен, ни разговоров, — шли молча, твердо печатая шаг. Изредка звякало оружие. Когда очередной отряд входил на мост через Монастырку, топот ног становился гулким.
Витька-Дамочка вдруг вжал в плечи голову, брови у него поползли куда-то на самый верх лба. Он подтолкнул Пецу.
— Смотри-ка!
И Пеца увидел своего отца. В этой же колонне шагал и Артем. Он первый заметил над забором головы мальчишек.
— Как там у вас? В порядке?
Пеце очень хотелось, чтобы отец не увидел его, но надо было отвечать Артему.
— В порядке! — крикнул Пеца.
Отец не удивился. Он погрозил пальцем:
— А-а! Рыболов? Будет тебе дёра! Чтоб не врал!
— А вот и не будет! — отозвался Пеца. Он догадался, что отец знает о задании, которое дал ребятам Артем. — Не будет! Я командир, а ты... рядовой!
В отряде засмеялись.
— Будет! — возразил отец. — Чтоб не таился от отца с матерью.
— А ты мне все говорил? — крикнул Пеца, чувствуя общую поддержку. — Про Ленина говорил?
В отряде опять засмеялись, а отец смутился. Идущий сзади рабочий хлопнул его по плечу.
— Что? Крыть тебе нечем!
Отряд прошел мимо. И Пеце вдруг стало страшно за отца. Рабочие шли не на прогулку. Пеца сложил руки рупором и крикнул:
— Батя! Ты скорее возвращайся! Мамка-то одна осталась!..
Через час на улицах погас свет. Застава погрузилась в темноту. Мальчишки увидели, что и над центром города пропало марево электрических огней. И сразу же царапнул небо луч далекого прожектора.
Свет зажигался и потухал. Потом что-то тяжелое грохнуло и покатилось над городом. Лучи прожектора заметались.
— Царскую домину потрошат! — объяснил Пеца. — Зимний берут! На линию! Все! Отдых отменяется!..
Утро застало мальчишек на линии. Они окончательно выбились из сил. Ходили вдоль провода по трое, потому что один мог свалиться и уснуть.
Над городом стояла торжественная тишина. Со Старо-Невского донеслась песня. Сначала слов не было слышно. Но вот люди показались у красных лабазов, и мальчишки разобрали:
