- наконец-то мы уберемся отсюда, - отвечал себе под нос «Ц», - наконец-то домой.
Говорят, что пока у человека есть деятельность он останется человеком. Потеряв разум и простые понятия о морали добра и зла человек превращается в обычное животное способное удовлетворять свои потребности и инстинкты. Поэтому для «Ц» полковник всегда находил занятия. Да и в конце концов они не поладили с самого начала их миссии, надо же ему как-то выпустить гнев. К сожалению, за все это время настоящего бойца из «Ц» не вышло. Как-то в один день политик пытался достать целую гроздь бананов, а когда ему это удалось к нему подошел один из аборигенов и отнял еду. Полковнику пришлось вмешаться в этот конфликт так как провиант здесь был на вес золота. Если не дороже. «Н» знал, что плодить врагов опасно, и если дело нельзя решить мирным путем, то применение силы просто необходимое действие. Даже в двадцать первом веке бойцов спецназа обучают обращаться с холодным оружием лучше, чем с огнестрельным.
Размозжив голову обидчику, он ясно дал понять, что связываться с ним не стоит. Больше конфликтов с местными не возникало. А время всё шло, а плана по побегу у «Н» по-прежнему не было. Разумеется, самое логичное было построить лодку, однако, чтобы куда-то плыть надо знать координаты. Безусловно у него были предположения на счет примерного местоположения материка, но нужно было убедиться наверняка. Всё-таки неудача стоила последнее, что у них оставалось – их собственная жизнь.
За полгода им удалось целиком и полностью адаптироваться под новое место. «Н» адаптировался буквально сразу, ему не привыкать жить в подобных условиях. «Ц» целыми днями работал не покладая рук. Иногда полковнику было не по себе от того что он заставляет его работать, но для его же блага ему нужно было отвлекаться от реальности. Когда удавалось поймать на охоте одинокого аллигатора в эту скромную лачугу приходил настоящий праздник. Даже без приправ и диплома повара мясо крокодила было весьма вкусным. Или же просто они привыкли? После такого ужина они бывало сидели вечером у костра и просто разговаривали. «Ц» говорил про своё прошлое. Про первые шаги по карьерной лестнице, различные вещи, которые он слышал, будучи консультантом, про подтасованные выборы премьер министра и прочее. «Н» просто слушал, давая возможность ему пообщаться, держать его психику под контролем.
Иногда полковник и сам заводил беседу. Однажды он сказал:
- знаешь, а я всегда мечтал стать археологом.
- археологом? Не поверю.
- нет, серьезно. С детства хотелось участвовать в раскопках древних городов и цивилизаций. Побывать на местах былых сражений. Да и знаешь сколько получает археолог, пополняющий витрины музеев.
- могу только догадываться.
- во-во.
- но что общего между армией и археологией?
- ничего.
- вот именно ничего. Так как же вас занесло в спецназ? Я когда-то слышал, что отбор там жестче чем в космонавты, вроде бы десять тысяч человек на одно место. И как-то странно, что парень мечтающий о раскопках попадает туда куда попасть нереально.
- на счет десяти тысяч — это конечно перебор. Намного меньше. Дело в том, что у меня все в семье были военными, а кто я такой чтобы нарушать семейную традицию? Сначала учился в кадетской школе, затем в военной академии. На последнем курсе мне не дали доучиться.
- почему?
- началось восстание НРА. Может помнишь.
- да, что-то такое вспоминаю. Как они себя называли? Независимая республиканская армия? Точно помню, у нас в городе тоже ходили. Их же стразу всех посадили?
- ну как вам сказать. Сразу конечно ничего не было, но получили они хорошо.
- стоп, но как это относится к вам? Там восстание было не больше неделе, сразу разогнали.
- во время этого восстания сгорел весь наш дом. Учебу пришлось отложить до лучших времен и подписать контракт на три года и служить в спец войсках. Так вот археологию сменила военная служба, а учебу сменила ипотека.
- ох, сочувствую, - произнес «Ц», - но разве не полагалась какая-то материальная помощь?
- помощь? Да там кварталов сорок дотла сгорело. Конечно помощь была, но жить на улице не хотелось. Так вот и живу по сей день. Последние лет десять своей жизни совсем не помню. Постоянно одно и тоже. Устал. Несколько лет я уже жду, когда же наступит пенсия. Ну что-же, наверное, это она.