, изобилующему поворотами пути. Общежития институтов располагались в высоких современных зданиях: блочные нежно-голубые красавцы прямыми линиями устремлялись ввысь. Именно такие дома Оксана и любила: современные, без лишних глупостей - всё предельно просто. Предельно просто оказалось искорежить дорогу жизни, по которой шёл Витя Прохоров. Но Оксана Скирко напрочь забыла о человеке, который искренне любил её и хотел посвятить ей всего себя без остатка. Оксана шагнула в так понравившиеся ей здания, и дыхание её перехватило ожиданием крутого виража. А жизнь Вити Прохорова превратилась в искореженные рельсы, преодолеть которые было почти невозможно. * * * Константин Базанов не понимал, чем нынешний ноябрь отличается от закончившегося полгода назад марта. Так же небо было затянуто густыми тучами, так же из этих туч сыпал неприятный мокрый снег. Да и деревья невозможно было отличить - Костя не видел разницы между покачивающими голыми ветками мартовских и ноябрьских деревьев. Базанов не заметил, что в марте стволы покрылись лёгким зеленоватым налётом, как и сейчас не видел тёмного цвета заснувших на зиму деревьев. И главное, на душе Кости было одинаково муторно. Душу его словно охватила мгла, и Костя не помнил, было ли между тем мартом и этим ноябрём лето. За прошедшие полгода ни единого просветления не случилось на его горизонте. И Константин Базанов знал, что сам навлёк на свою жизнь тёмные силы, предав любимую девушку. Он отказался от Киры, струсив перед возможными проблемами, и этим низким поступком призвал на себя лавину неприятностей... ...Костя всю весну мучительно переживал разрыв с Кирой. Сердце его сжималось, когда он видел Киру - уже чужую, не замечающую его ежедневное присутствие в классе. Костя корил себя - он стал причиной и своего и Кириного несчастья. Он ругал себя, но не мог пойти против течения. И даже живительного весеннего воздуха не хватало для очищающего душу вздоха - трусость оказалась сильнее первого чувства. Константин с трудом находил в себе силы к существованию. И уже не удивился, когда провалил вступительные экзамены в институте. И безучастно выслушивал лекции родителей, пытавшихся вразумить его и заставляющих думать о будущем. В итоге он поступил в Финансовый техникум. Поступил просто потому, что находился техникум недалеко от дома, да и родители немного успокоились - хотя бы среднее специальное образование у сына будет. Проблема со службой в армии тоже была решена - дядя Константина не только знал, кому и сколько нужно дать, чтобы «отмазать» от армии, но и провернул это дело. Но всё это было Косте безразлично, он продолжал своё бессмысленное существование и с каждым днём чувствовал, как иссякает запас чистого воздуха. А тем более сейчас, в холодном ноябре, жизнь стала для него ещё неприветливей. - Я же говорил тебе, Костян, что нужно пойти на день рождения Нади! - сообщил друг Витька Прохоров во второй день ноябрьских праздников. - Мужик какой-то капитально приклеился к Кире! - Мужик? - Константин почувствовал, как сердце будто стянуло жгутом. - Ну... - пожал плечами Витя. - Лет на пять-шесть он постарше нас. Больше Витя ничего не рассказал, да это и не потребовалось. Ведь друг упорно уговаривал Костю воспользоваться такой удачной возможностью - неспециальной встречей на дне рождения одноклассницы - и объясниться с Кирой. А Костя не решился, он всё ждал чего-то, будто это мучительное ожидание доставляло ему удовольствие... Сердце словно действительно перехватил тонкий, болезненно врезающийся в мышцы жгут, и дышать стало ещё тяжелее. И мучительнее. Да и зачем Косте это было нужно - дышать? Какой смысл? - Жаль, что осенние каникулы есть только в школе, - вздыхал Константин, мучимый осознанием безысходности. - Передышка мне сейчас не помешала бы. Ещё больше недели Костя заставлял себя существовать и ощущал себя механической игрушкой. И каждое утро, проснувшись, с трудом подавлял в себе желание взять и не завести моторчик. И тогда наступит покой. Вечный... ...Отказаться от вечного покоя Константина заставила случайность. Томимый грустными размышлениями о трусости и слабости, из-за которых он потерял любимую, Константин стоял у окна своей комнаты и наблюдал за качающимися ветками деревьев. Вот и ему бы так уснуть, переждать непогоду, а потом очнуться, почувствовав живительное солнечное тепло, суметь захотеть жить и забыть всё плохое и стыдливое, что с ним случилось. - К сожалению, от себя убежать можно лишь единственным способом... - пробормотал Костя. Но он не закончил свою мысль. Его внимание привлёк Витя Прохоров, идущий домой. Друг показался Косте каким-то непривычно встревоженным, Витя будто был поглощён чем-то жутко его расстроившим. Подождав несколько минут, Костя позвонил Виктору. Но мама Вити спокойно ответила, что его нет дома. - Костя, он к Оксане пошёл, - пояснила мама. - Позвони после десяти, раньше он не придёт. Костя не стал сообщать женщине, что пять минут назад видел Витю, входящего в подъезд. Костя выбежал из квартиры и помчался вверх по лестнице. Костя старался как можно быстрее преодолеть все ступени. Он был уверен, что догадка, озарившая его молниеносно, верна... - Ещё в детстве мы решали все секретные проблемы на крыше... ...Вот и последний этаж их белой блочной башни. А вот и металлическая лестничка, ведущая на чердак. И... конечно, дверь была открыта, потому что несколько минут назад за этой скрипучей железной дверью скрылся Витя. Косте очень хотелось окликнуть друга, но он понимал, что это опасно. Ведь неспроста Витя полез на крышу. Один. Константин, осторожно шагая, вышел на крышу их башни и огляделся. Витю он заметил почти сразу - друг стоял неподалёку от оградки, разделяющей поверхность от бездны. Витя выглядел напряжённым, даже смотря на его спину, становилось понятно, что случилась трагедия, до того Витя изменился внешне. Константину нельзя было не только окликать друга, но и ни единым звуком нарушать тишину, царившую на крыше. Костя очень старался переступать бесшумно и ему казалось, что и дыхание его приостановилось, настолько он смог подчинить себя тишине. Он стоял позади Вити, готовясь к решительному акту так неожиданно разыгравшейся трагедии, когда услышал всхлипывания. Друг плакал. И такие детские всхлипывания Вити разогнали недавние думы Кости о вечном покое. Костя обхватил друга за шею, что было сил, рванул на себя и потащил к двери на чердак, подальше от опасного края. Всё произошло так неожиданно, что Витя даже не смог воспротивиться набросившемуся на него Косте. А тот изо всех сил прижимал Витю к чердачному возвышению. - Ты что, Витька?! - Что? - прохрипел Витя сквозь слёзы. - Зачем?! Лицо Виктора скривилось, и пуще прежнего хлынувшие слёзы сделали его выражение ещё несчастнее. Парень зарыдал. Костя поначалу растерялся. Но вскоре обнял Витю. И тот плакал, прижавшись к груди друга. Оксана! Костя не сомневался, что только она могла стать причиной, толкнувшей Витю к краю бездны. Господи, и если бы не случайность, Костя уже видел бы своего друга бездыханным... - Не надо, Вить... Константин решился заговорить с ним, лишь когда Витя почти прекратил плакать. - Она... Она и не любила меня, - Витя ещё вздрагивал, отзвуки слёз не торопились покидать его. - Оксанка так сказала... - Вить, но ведь всякое бывает, - Костя внезапно почувствовал себя взрослым, будто не одно прожитое десятилетие имелось за его спиной. - Думаешь, жить с женщиной, которая тебя не любит, было бы здорово? Да ты бы сдох от такой жизни! - Ну и какая разница, когда мне сдохнуть?! - Лет через семьдесят, не раньше! - Костька, но я люблю её! Я в любом случае не смогу без неё жить! Костя пихнул Витю в плечо. А потом сам привалился к стенке. - Сможешь ты жить без неё, - проговорил Костя ровным голосом. - И ещё скажешь ей спасибо, что не искалечила тебе жизнь! Косте Скирко не нравилась никогда, он считал её ущербной, а явное желание Оксаны прыгнуть выше отмеренной ей планки вызывало в Косте отвращение к ней. И он был расстроен и разочарован, узнав о симпатии друга к Оксане. Но ничего не говорил ему, уважая выбор Вити. - Да... Рассталась бы по-хорошему, - вздохнул Витя. И сжал кулаки так, что костяшки пальцев побелели. - Зачем же тогда назвала меня телком?! - Сука! И дура! - крикнул Костя. - Да этой идиотке никогда не оценить твоей любви! Да и не стоит эта пустышка твоей любви, Витька! Выкрикнув это, Константин покосился на друга - не стало ли Вите обидно от его резкости. Но Витя сидел неподвижно, видимо помрачение отступило, и он уже мог здраво оценить произошедшее. Витя шумно вздохнул. Потом долго и внимательно смотрел на друга. А после вдруг как-то неожиданно вздрогнул, и Витю затрясло. У парня тело дрожало так сильно, что стучали зубы. - Витька! Константин обнял друга, сильно сжал его, пытаясь успокоить жуткую дрожь, сотрясающую его. Только сейчас Витя понял, что реально находился между жизнью и смертью. Что всего лишь один шаг мог привести его к непоправимому. - Всё хорошо, Вить, - теперь Костя был спокоен. Потому что был уверен - впредь Витя никогда не сделает ничего подобного, друг осознал цену своего поступка. - Мама всегда очень радушно её принимала, - вздохнул Витя. - И я мечтал, как здорово мы будем жить после свадьбы. - Всё было бы плохо, - уверенным тоном отпарировал Костя. - А вот без неё у тебя всё будет нормально. Я уверен в этом! Друзья сидели на крыше - успокоенные и опустошённые. И не замечали морозного ветра, завываю