Казалось, мужчину на троне, если этот плетеный стул можно было так назвать, совершенно не волновало происходящее. Он продолжал с интересом смотреть на меня, ожидая лишь одному ему ясное продолжение.
С ужасом и отчаянием уставилась на Ферхо, остерегаясь приближаться и предпринимать какие-либо попытки помочь. Кто знает, что следующим может так легко треснуть под тонким кожным слоем.
- Ньях амах, - небрежный взмах ладонью, после чего в зале остались лишь я, Фер-Альбе и мой друг, все также небрежно подвешенный за руку.
За секунду толпа будто бы распалась на атомы и растворилась в воздухе по повелению своего хозяина холма.
- Я, я, - заикаясь, откликнулась на взгляд огромных выпуклых глаз, с рассеянными по всему вытянутому зрачку хрусталиками. - Я родилась в девятьсот тридцать пятом году от объединения племен. - Голова против воли поворачивалась к застывшему рядом со мной парню: на красивом лице за это время успели отразиться все стадии мучения. - Моя ма…
- Хватит!
Альбийский повелитель покинул насиженное кресло, плавно выпрямившись в свой могучий рост, сразу как-то сократив расстояние до высокого купольного потолка в полтора раза. На треугольный торс был надет коричневый камзол, из-под которого виднелись очертания шелковистой аквамариновой приталенной рубашки на выпуск, подхваченной широким поясом над плотно облегающими штанами, заправленными в высокие сапоги. Небрежно собранные длинноватые волосы, обрамляли тонкое скуластое лицо.
Мне не хватало сил для того, чтобы шевельнуться, поэтому каждый шаг, несмотря на беззвучность, я отслеживала, и вместе с последующими приземлениями мужской подошвы на до блеска натертый пол, моё сердце прыгало в такт, ударяясь о ребра.
- Запястья, - коротко приказали, оставляя последний метр для личного пространства.
Как завороженная не могла выйти из ступора.
- Что? - непонимающе выдавила, все ещё пребывая в некой прострации.
- Засучи рукава, - недовольно процедил т’хальмевей, - покажи запястья.
Удивительно, заметила про себя, когда этот конкретный альб начинает выходить из себя, его акцент практически пропадает, оставляя лишь немного шипящих звуков после глухих согласных. Однако медлить не стала, и закатала названный элемент одежды, открывая взгляду покрасневшую кожу вместе с проступившими виртутес, которые с восхождением на остров к тому же обрели подвижность и постоянно ускользали от взгляда.
- Ридмахойни, - не касаясь подушечкой большого пальца, обвел замысловатый рисунок Фер-Альбе. - В тебе проявилась кровь айке.
Возможно, это заявление должно было меня порадовать, вот только с каждой минутой лицо моего друга серело, а глаза непроизвольно начали закатываться. Только это и помогло избавиться от того наваждения, что сумело поработить с вступлением в тронный зал, сорваться с места и подойти к застывшей фигуре.
- Ферхо, - чуть не плача, протянула руку. - Пожалуйста, отпусти его, - это уже бросила повелителю, силясь не испортить и без того плачевное состояние парня.
- Кто он? - резко донеслось сзади.
- Друг, - без промедления сообщила, удивленно отметив, что действительно сейчас верю в это заверение.
Сзади раздался звонкий, с урчащей вибрацией, смех, вызывающий столп мурашек по всему телу.
Мгновение и левая конечность Ферхо плетью опустилась вдоль тела, а после он и сам начал весь словно оседать.
- Нет, - только и сумела произнести, понимая, что никак не успеваю его поймать.
Громкий хлопок и вместо удара головы об керамическую плитку, парень растворяется в воздухе, как и толпа поданных некоторое время назад.
- Дружба, - продолжая улыбаться, откликнулся Фер-Альбе, - это так по-человечески, забавно.
Я настолько устала, что просто перестала опасаться этого невероятно властного мужчину рядом. Да, в его праве лишить меня жизни или выкинуть обратно в открытый океан, но продолжать трястись от каждого постороннего звука только лишь потому, что опять попала за пределы зоны комфорта надоело.
- Что Вы видите в этом забавного?- устало поинтересовалась, просто потому что нужно было что-то сказать или что-то сделать.
Кедеэрн, именно так звали моего отца, подошел к абсолютно круглому окну.
- Мы не расходуемся на такое понятие. Т’хальмевей живут слишком долго для него. Это чувство свойственно людям, не старшим расам.
Недоуменно нахмурилась, чуть приблизившись.
- То есть у вас ничего и похожего нет? - ужаснулась, представив подобный мир и свое в нем место. - Вы все друг другу безразличны?