Эндо сел на кровати и замер.
— Ты прав, его мысли переполнены бранью. Он расстроен, похоже.
Я последовала примеру близнецов, но шагов, как впрочем и мыслей, уловить не удалось.
— Куда делась моя одежда? — возмущенно вопросила, в первую очередь, заглянув под кровать.
Ферхо наградил меня язвительной улыбкой из своей коллекции.
— Там, куда ты её бросила, наверное.
— Не подскажешь, где это, раз такой умный? — раздраженно откликнулась я.
Эндо тем временем успел заправить постель и отправиться к двери, в которую в тот же момент постучали. Наша нагота не послужила ни для кого тем фактором, что должен был отсрочить появление нового действующего лица на пороге.
— Гоплит прибыл с приветствием, — молодой паренек в дверях складывает руки на груди и слегка кланяется при этом. — Собрание скоро начнется и латиклав попросил вас не...— последнее слово договорить он не успел, так как зачем-то решил поднять глаза и, наконец, заглянуть за плечо, подпиравшего косяк Эндо. Ему предстала, бесспорно, забавная картина
Как специально именно в этот момент я вздумала перестать обращать внимание на внешние раздражители и полностью отдаться поиску своих вчерашних обновок, отчего чуть не врезалась в Ферхо, который в последний момент успел подхватить. Два обнаженных тела, сомкнувшиеся в объятиях, были замечены конкретно в данную секунду.
— Это всё? — невозмутимо интересуется Эндо, вмиг становясь похожим на своего заносчивого брата.
— Ээ... То есть, да. Всё, я имею в виду, — выпалил мальчик, целомудренно заливаясь краской.
— Тогда ступай, — милостиво разрешил Ферхо, загораживая меня собой. — Бонум, дверь закрой. А то мне не нравятся мысли этого юного извращенца.
Эндо с этакой ленцой, но все же нажал на кнопку блокировки, после того, как механизм затворился.
— О чем он подумал? — заинтересовалась я, всё-таки разыскав свою широкую сборчатую зелёную блузу.
Поспешно надела это сокровище, благо она длинная, доходит до середины бедра.
— Любое существо, достигшее стадии онтогенеза об этом думает. А он вроде как раз в периоде пубертата, так что не задавай глупых вопросов, — охладил мой пыл злой близнец.
— Ещё чуть-чуть и, я бы лично принялся его воспитывать, — признался тем временем добрый, накидывая на свой торс рубашку.
— Поздно уже это делать.
Далее каждый занялся приведением себя в максимальный порядок для того, чтобы предстать пред глазами суровых судей.
Убежище, находящееся ровно под городским кладбищем, само по себе напоминало бесконечную сеть извилистых подземных туннелей и пещер искусственного типа, именуемых секторами, якобы для ориентиров, как мне показалось. В потолок было вкручено множество галогенных лампочек, которые мигали при нашем появлении, освещая узкие коридоры.
Не знаю, каким по размеру являлось кладбище над нашими головами, но оппозиционное пристанище, казалось, занимало добрую половину столицы павшей империи, если и не того больше.
Каждый шаг отражался глухим стуком по полу. Шли долго, в какой-то момент после очередного понятия, заныло в боку. Даже успела задуматься о столь традиционной темноте — обязательном антураже всех подземелий, и её отсутствии в данном конкретном месте. Через какое-то время бесконечный, изматывающий коридор вывел не в ожидаемую пещеру, по совместительству сектор, а в крупный зал с потолком-куполом, расписанным под дневное небо, чей свет был ослепительно ярок и меньше всего казался искусственным. Полупрозрачные ширмы делили помещение на несколько частей.
Близнецы резко подхватили меня под руки, чуть ли не уводя силой за собой, в левый дальний и самый темный угол.
***
ГЛОССАРИЙ
23
Глава 3 «Становление вараговцем»
30 брадана 953 года от объединения племён
Сегодня не было ни одного эфира, хотя я неоднократно пыталась словить сигнал: даже на чердак поднималась и вытягивала руку к небу, но всё тихо. Подозрительно не похоже на Джубилитти. А ещё перед самым нашим отъездом произошла неприятная сцена. Отец с братьями собирался провожать дядю, меня и маму на вольвутюрный вокзал. "Он уехал из-за тебя", — внезапно раздалось в коридоре. Я вышла и обнаружила маму, набросившуюся с кулаками на враз ссутулившегося отца. Он пытался её обнять и успокоить, но кто может остановить разгневанную женщину, которая к тому же ещё и в слезах? А потом оказалось, что Крокен сбежал на фронт к Восточной Гряде. Стоит ли говорить, что дядя уехал один, а мы теперь боимся, что эфир всё же скоро начнется?