Вот уже сколько времени меня не покидает чувство бесполезности. Ведь основная цель, по которой я приехала на остров состояла в том, чтобы узнать, кто мой биологический родитель, раскрыть секрет Д.Р.У.Г.а, но я так и не смогла подобрать момента вывести Фер-Альбе на этот разговор, не нашла зацепок тайного помощника. Прошло четыре с половиной анимала, а Яртикада Айке не сдвинулась с мертвой точки, впрочем как всегда.
Двадцатое брадана обещало наступить через несколько дней. Т’хальмевей заметно занервничали от осознания важности момента, а я от скорой встречи с отцом, который взял с меня обещание выйти на бларан кальи к началу церемонии. Это ли не подходящий момент для объяснения? Неформальная обстановка должна несколько лучше располагать для чистосердечного признания, если такое вообще возможно по отношение дивному народу.
Обогнув небольшую площадку по неровной дуге, вывернула к подножию возвышенности, на которой расположилась красивая резная беседка, полюбившееся мне с первых дней жизни на Эмек-Амир Ханане. Пройдя в высокую арку, оплетенную по кромке спиралями цепкой лианы, обнаружила там Зенерву, бездумно ковыряющуюся коготком в побелке у перил. Взгляд сосредоточенный, спина напряжена, несмотря на это осанка оставалась правильной.
- Маит, - поздоровалась, невольно напугав девушку.
- Яртикада Айке, - моргнула та и присела, подтверждая мою непростую кровь. - Не ожидала, что здесь кого-то могу встретить.
Спутница Эсенджениуса была весьма приятна, возможно оттого, что чрезмерно молода и неопытна. Т’хальмевей имеют несколько ступеней зрелости и лишь пройдя все из них, альб может считаться по-настоящему взрослым. Однако первое время было странно наблюдать внешне абсолютно возмужалых индивидов, ведущих себя как дети. Вот и здесь, выпуклые глаза были затянуты дымкой мечтательности, пухлые чертополоховые губы чаще всего слегка приоткрыты, оголяя кончики белых клыков.
- Люблю здесь бывать, - решила сказать на немного подтянутом о’силибриен хоть что-то, иначе создавалось какое-то неловкое ощущение себя не в своей тарелки.
- И я, - подтвердила девушка, продолжая прерванное дело.
Хотелось узнать причину хандры или просто уйти. всё-таки слова и действия Ферхо опять привычно нашли слабые места и задели. Я понимаю, ему тяжело, он несчастен, но срываться на близких - себя не уважать.
- Где Эсунджениус? - сделала вид, будто оглядываюсь в поисках.
Целая гамма чувств сменилась на ещё непривычном держать маску лице. Стало ясно, кто имеет тлетворное влияние в данной ситуации.
- Он, - резко сглотнула Зенерва, вжимая голову в плечи, - готовится к празднику.
Не знаю, почему предстоящие торжество настолько сильно преобразило поведение альбов, но многие из них стали вести себя более импульсивно, нервно что ли. Обычно сдержанным существам такая политика поведения не была к лицу, заставляла впадать в когнетивный диссонанс, будто передо мной обычные люди в теле т’хальмевей.
- Три дня осталось, - кивнула, присаживаясь на деревянную скамью, - а Вы готовы?
Так как с пассией Льопе мы не состояли ни во втором, ни в первом личных кругах, говорить с ней более бесцеремонно не позволяло мое воспитание и её жизненный устой.
Непривычные изумрудные глаза моргнули, а после и вовсе скрылись под дрожащими веками.
- Ты не поймешь, - тихо в сторону, а потом судорожное: - Ох, я не подумала!
Девушка встрепенулась и как-то совсем по-детски махнула руками, нарезая круги внутри беседки.
- Мы не.., - начала, - ну ты понимаешь.
Наблюдая за потугами шокированной собеседницы, всё-таки попыталась её успокоить, как-то разом ощущая некий разрыв поколений между нами. Мне уже на днях исполнилось сорок девять лет, в то время как альбе несколько больше, но именно я понимала, должна брать ситуацию в свои руки, иначе сейчас весь этот нелепый разговор заведет ещё куда пострашнее.
- Нечего переживать, пустое.
- Но это же…- заломила в нерешительности руки девушка, нарушая всевозможные границы. - Теперь нужно дать мьённ. - Голова опущена, плечи ещё более покатые, чем раньше.