— Мы — техники-инженеры, кто угодно, но не врачеватели. Нашей главной работой является аппаратура, а вот человек, который займётся тобой, находится чуть дальше.
С одной стороны, я испытала некоторое облегчение после произнесенных слов, но с другой, подозрения в душе стали подниматься с новой силой. Зачем необходима непонятная операция? Почему нельзя всё оставить на своих местах? А вдруг я всё-таки неугодна этому движению и оно, таким образом, решило от меня избавиться? В висках маленькими кулачками, но методично, забился страх, пытающийся выбраться наружу.
— Спокойно, — поднял ладонь тыльной стороной к моему лицу Ферхо, — это всего лишь стандартное обследование и прибавление чуть больших возможностей человеку, чем дано первоначально.
— А чип, без него ты долго не продержишься на поверхности, — добавил Эндо, вертя в руках нечто маленькое. — Демоны обладают возможностью порабощать ментально.
Я с настороженностью проследила за переминанием детали.
— Это не он, — коротко объяснили мне и вернулись обратно к своей работе.
Человека, который будет проводить мою операцию, я всё же нашла, но тут же пришлось заключить, что это вовсе не человек. Бесполое абсолютно лысое существо среднего роста с четырьмя парами глаз, практически отсутствующим носом и тонкой линией рта. Рук, на удивление, тоже было четыре, а вот ног, как в обычном наборе — две. Больше похоже на паука.
— Садитесь в кресло и готовьтесь. Сейчас будет проведена стандартная операция по стиранию отпечатков пальцев, очищению глазных хрусталиков, вшиванию записывающего устройства и внедрению чипа в черепную коробку.
Я обрадовалась, что прежде, чем расслышать перечисление необходимых процедур, все-таки успела сесть.
Никаких инструментов вроде пинцета на столике не обнаружилось, но в одной руке существа при этом находилась белая палочка безобидного вида.
Пока операция не началась, решила задать важные для меня вопросы:
— Почему не всем ставят данные чипы и для чего они нужны?
— Эти чипы защищают твой разум от постороннего вмешательства и внедрения чужих желаний. Манипуляция в данном случае практически исключается. А внедрять их в мозг каждого невозможно, потому что опасно, особенно детям и подросткам.
Я в замешательстве посмотрела на близнецов:
— А почему они умеют читать мысли?
— Каждому по таланту, — сверкнули заостренные кончики белых зубов.
Ток пробежал по моим кончикам пальцев, еле ощутимый, казалось, он исходил из самого кресла. Удивленно проследила за искрами.
— А почему у Вас четыре руки? — вопрос был задан без надежды на ответ. Я просто хотела на что-нибудь переключить своё внимание и подавить зарождающуюся панику.
— До революции меня звали Ингрид и я работала гувернанткой в одном знатном доме — занималась воспитанием детей. На жизнь хватало, плюс любимое дело, — слова посыпались изо рта существа внезапно, но руки продолжали совершать подготовительные манипуляции без каких-либо промедлений. Своего рода аккомпанемент зазвучал с новой силой: — А потом к власти пришел Верховный. На улицах умирающей империи стало беспокойно, да и в домах тоже. Форморы однажды добрались и до нашей усадьбы. Тогда работодателей и их отпрысков просто стёрли с лица планеты, а за мою жизнь и так никто бы ничего не дал. Кого интересует обычная гувернантка? — Белая простыня с пластиковым шуршанием накрыла моё тело. — Только вот оставлять в живых всем было жалко. Форморы содрали мне кожу с лица, изнасиловали и отрезали левую руку. Как я не умерла на месте, загадка для всех. Потом моё бездыханное тело нашёл легат, повезло, что наша усадьба располагалась недалеко от предместий нынешнего Григоида, — кривая улыбка на бледном лице выглядела устрашающе. — Меня перенесли в ещё не обжитое подземелье, только становившееся Убежищем, немного подлатали, но вернуть в первоначальный вид так и не смогли. Единственное желание выжить любой ценой наступает, когда ты потерял всякую надежду на будущее. Я его хорошо запомнила, прочувствовала.
Она нервно сцепила одну пару рук в замок, опустила глаза, а потом, видимо набравшись сил, продолжила: