— Перестань делать тщетные попытки повлиять на меня как-либо ментально, — я в очередной раз поморщилась, теперь от надоедливого звука в ушах: — Это больше не действует.
Тот ещё с минуту не опускал свои мутные глаза, а потом резко отвернулся.
— Так и думал, что ты не сдохла, — прошептал он чуть громче, чем молчит тишина.
Я уловила злобу и сожаление в этих словах, но чувство вины заглушила догадка, рожденная минутой ранее.
— Аэдцист 20? — мне пришлось вложить в вопрос столько яду, сколько хватило малышке Кхире для продолжительной агонии, растянутой на пятнадцать долгих мучительных минут.
Сказать, что я удивлена — значит, ничего не сказать. О том, что мой брат перебрался в храмовники, прекрасно знала уже через семь анималов после пробуждения, но вот о его вступлении в темное братство слышу впервые. Думала, что режим способен пощадить хоть кого-то. Эти новости пригодятся в Убежище, когда, наконец, смогу до него добраться. Если смогу.
Брат приложил указательный палец к губам и внимательно осмотрелся по сторонам. Его напряженное тело было натянуто, как тетива древнеальбийского лука, отчего он казался ещё выше и массивнее. Кивком головы мне было указано на тот самый памятный угол, в котором, крадясь по улицам ночного Григоида, приметила члена своей развалившейся семьи.
Мне все это время не давало покоя наличие где-то неподалеку привидевшейся тени, да ещё это напряжение в воздухе, как от творимой волошбы. То, что меня могли выследить после задания, не стоит отбрасывать в сторону. А если это и произошло на самом деле, то преследователи вполне способны попытаться меня поймать, все-таки сейчас я один из самых лакомых кушов на этих улицах.
Жужжание в голове как-будто бы в подтверждение стало нарастать, приобретая двойную тональность. Это означало лишь одно — кто-то ещё помимо брата решил сейчас покопаться у меня в мыслях и этот кто-то доставляет мне куда более болезненные и неприятные ощущения.
Прошлись мы всего пару десятков шагов до соседнего дома, но вместо парадного входа мой провожатый нащупал какой-то рычаг на абсолютно гладкой стене — надавил на него большим пальцем, отчего замерцала дверь, отворил и прошел внутрь.
Я огляделась по сторонам и с подозрением потратила несколько секунд на осмотр данной проекции. Завести меня в западню для любого храмовника имеет резон, а уж для этого индивида — исполнение самой заветной мечты. Но и возвращаться в Убежище, так и не поговорив с братом, будет неправильно. На это у меня имеются достаточно веские личные причины.
Дилемму не дало разрешить вмешательство той самой тени, которую зацепила взглядом на крыше. Благодаря ей в меня полетело что-то липкое и черное. Времени на разгадывание формулы снаряда не осталось, да и желание ознакомиться с оным поближе, изучив его действо во всех проявлениях вплоть до побочных эффектов, как-то не посетило. Пришлось прыгнуть следом за братом, повалившись на пол чуть ли не к самым ногам последнего.
— Яра? — на меня взглянули с неподдельным изумлением, пока я вставала, отряхиваясь от пыли, так и не дождавшись прилета той темной субстанции.
Не стала тратить силы на слова, пытаясь прокрутить в голове случившееся. Этому преследователю определенно нужна именно я. Если бы не везение, то возможно мое убийство послужило бы для кого-то вечным заключением. Но форморы не заинтересованы пускать кровь раньше времени, им нужно скорее поймать и посадить в клетку, а потом пытать, измываться, мучить.
Тогда кто, обладающий магическими способностями может кидаться посреди города голой энергией, направленной на уничтожение?
Брат на это лишь хмыкнул, но от дальнейших вопросов воздержался.
Наконец, можно было и осмотреться вокруг: мы очутились в просторном слабоосвещённом квадратном зале, больше всего напоминающем наблюдательный пункт своим вмонтированным прямо в стены несчетным количеством включенных экранов. Единственной мебелью был узкий длинный стол из железного дерева, весь уставленный разными, отнюдь не домашними, цветочками, переплетающимися друг с другом стеблями, словно лианы.
Я присмотрелась внимательнее, но моих скудных ботанических познаний не хватило на определение их вида, зато яркая окраска заставила отшатнуться, навевая далеко не радужные мысли об их хищных предпочтениях в еде. Кажется, повезло нарваться на один из секретных офисов гиний 21 — стражей правопорядка и по совместительству патологических экспериментаторов.