Осторожно подув на ложку, с упоением проглотила кашу, едва ли не обжигая гортань.
Лица напротив приняли примерно такое же умиротворённое выражение, которое, я подозреваю, было и у меня. Рассеянная улыбка витала от одних губ к другим, будто мы играли в «Флим-Флам» — игру, основанную на перекидывании мяча специальными ракетками. В своё время она была очень популярной даже среди знати, но теперь, когда люди забыли, что такое праздные развлечения, едва ли найдётся хотя бы пара умельцев, способных правильно подавать снаряд.
Глава 3 «Знакомство с капитаном»
7 гидха 953 года от объединения племён
Сегодня я впервые увидела формора. Они большие быкоподобные и очень агрессивные. Мы лишь чудом, то есть те остатки боеспособных мужчин, что остались в нашем захолустье, сумели его умертвить. А ещё у них страшные глаза, ни у одного животного или разумного существа я не видела таких глаз — в них нет жалости или злости, сплошное безразличие. По сути война проиграна, хоть и не по всей империи люди сложили оружие, не всех пленили или убили. Но самое страшное, что проиграли мы её этим существам без морали и ценностей, демонам, истинно так.
Из отрывка дневника Сейлан Сибильды
Кто никогда не лицезрел океана Сумерек, не сможет до конца понять, как синие пучины бурлящих вод способны влиять на встретившее его открытое сознание. Поглощение происходит пожранными мотивами: опускаясь в круговерть, у тебя не сразу получается отвести взгляд, сосредоточиться на чём-то другом. Понятие бесконечности и своих истинных размеров в мире — вот единственное, что волнует. А вокруг витают иные песчинки. Маленькие и надоедливые, пронзая лицо от тучи брызг. Они словно осколки каких-то разрушенных планет оседают на твёрдые поверхности, причиняя боль.
Изумрудные штрихи на горизонте появились почти сразу за порывом ветра, принёсшего коктейль морских запахов. Вдыхая неподготовленными ноздрями пригорошни плотного кислорода, едва ли пропихиваешь его внутрь, в лёгкие, настолько тот густой. Свежесть ударяет в голову метким выстрелом, заставляя кружиться в танце, парить сквозь кумарную дымку. Всё плывёт перед глазами, всё ускользает.
Я вспоминаю своего друга — молодого маркиза Рамендарского, показавшего мне мир за привычными рамками с дикой природой и петляющей вдаль капризной дорогой. Отчётливо, как тогда, вижу перед глазами свои первые неловкие попытки оседлать гнедую кобылку на фермерской станции Остерокс, где мы решили переждать штормовое предупреждение. Шарсар тогда набирал обороты, так в этих краях, поблизости к кочевничьим степям, называли разновидность очень мощного и холодного ветра. Данный циклон способен разрушить здание из умного пластонита — цемента, наделённого свойством самостоятельно восстанавливаться, используя определенный тип живых бактерий и лактат кальция. Что уж говорить о том, чтобы сорвать и перевернуть лёгкий вольвутюр?
Пронзительный свист мы услышали сквозь шумоизоляцию даже в салоне. Помню радость и стремление к чему-то неизведанному, которых сейчас совсем не хватает и практически абсолютное отсутствие страха. По крайней мере, за пределами домашней резиденции мне даже сумеречный океан казался по колено.
Пиран много смеялся, впрочем, как и я. Хотя маркиз это умел делать с совершенно серьёзным видом на точеном лице, где лишь холодные синие глаза теплели и отдалённо напоминали бирюзу.
Когда земли империи были наполнены жизнью и предприимчивостью людей, подобного типа станционные городки располагались почти каждые триста километров. В них можно было взять в прокат новое средство передвижения, пройти технологический осмотр, а также найти ночлег на постоялом дворе. Эта небольшая территория включала в себя сотрудников, способных оказать путешественникам практически любую помощь.
Здесь же, в пределах пункта между путями сообщений дорога была покрыта гравийно-щебененым битумом, который не хрустел и вообще не издавал никаких звуков под тяжестью наших шагов. Именно тогда, ради развлечения и желания хоть как-то скоротать время мы и придумали занятия по верховой езде.
Маркиз был отличным всадником, так как аристократическую стать ему вбивали ещё с малых лет, когда неуклюжий паренёк не знал, как правильно вставить ногу в стремя, чтобы сесть на коня и сохранять равновесие во время езды. Именно тогда мы впервые заговорили об острове и его роли в моей жизни. Пиран был уверен, что для полукровки нет лучше места, чтобы развить свои таланты.