— А также Громороги и Плеснекрылы, — добавила Забияка. — У нас есть эти драконы, и их всадники готовы атаковать корабли. А мы, я надеюсь, таким образом избежим необходимости подходить достаточно близко к флоту, чтобы стрелы долетали до наших драконов.
— Это может сработать, — сказал Иккинг, — но я ненавижу саму идею посылать наших людей и драконов сражаться с флотом в одиночку.
— Им и не придётся, — сказал Сморкала, ему в голову внезапно пришла идея, — они не сказали, что эти драконы должны атаковать первыми. У нас есть много Кошмарных Пристеголовов, почему бы не использовать их в первую очередь? Если мы сможем обнаружить флот Браго до того, как он доберётся до нас, то мы могли бы использовать наших Пристеголовов, чтобы пустить их газ над океаном, а затем поджечь его.
— С помощью Пристеголова?
— Нет, — ответил Сморкала, — мы используем дракона с дальним огнём, как у Беззубика.
— И если мы используем всех наших Пристеголовов, только представьте, какой ущерб это нанесёт флоту! — рассмеялся Задирака. — Тогда Громмели и все остальные могут напасть, пока люди на кораблях приходят в себя…
Иккинг, Забияка, Задирака, Астрид, Рыбьеног, Эрет и Валка спорили всю ночь, продумывая тактику боя и стратегии, которые, как надеялся Сморкала, сработают. Дагур сообщил им о размерах флота Браго и её армии драконов, и это число заставило Сморкалу беспокоиться. Войско Олуха вместе с драконами, даже с кораблями и людьми Дагура, будет значительно отставать числом от вражеской армии.
***
— Спасибо, девочка, — сказал Сморкала, почёсывая нос Королевы Огнеедов, — спасибо за помощь.
Королева подтолкнула его своей большой мордой, затем повернулась и соскочила со скалы, издавая рёв и улетая всё дальше от Олуха. Сморкала наблюдал за ней, пока её трепещущая фигура не превратилась в искру в ночи, затем обернулся, вздыхая, когда Кривоклык мягко подтолкнул его.
— Да, я знаю, я тоже буду скучать по ней, Кривоклык, — пробормотал Сморкала, взявшись за один из рогов дракона и вскочив в седло. — Давай вернёмся в деревню.
Дракон расправил крылья, зарычал и прыгнул со скалы. Его крылья раскрылись в нескольких футах от океана. Кривоклык взмахнул ими в воздухе, выполняя вираж возле дальней окраины Олуха, куда прилетели Сморкала и два его дракона. Всадник хотел отпустить Королеву подальше от переполненного улья, каким был этот остров, так как он видел, как нервничает дикий дракон в такой обстановке. Он был удивлен, когда она заколебалась, стоя рядом с ним, и на мгновение Сморкала подумал, что Королева останется. Но, к его облегчению и сожалению, она решила уйти.
— Ты знаешь, ей будет лучше вдали отсюда, Кривоклык. И она должна вернуться к своему улью.
Кривоклык зарычал в ответ, но выпустил из ноздрей облачко пара — так он показывал своё поражение. Сморкала улыбнулся и потёр чешуйки на шее дракона, зная, что он никогда не сможет в полной мере понять связь своего друга с Королевой Огнеедов, но в то же время, он её очень ценил. Кривоклык, обычно такой же злой и дерзкий, как и он сам, питал глубокое уважение к Королеве, и Сморкала видел, как его дракон порой почти робел перед ней. Всадник мог только представлять, через что проходит Кривоклык, глядя, как Королева Огнеедов, с которой его дракон ещё больше сблизился, пока она была ранена, улетает от него.
— Я не знаю, Кривик, но, возможно, она слишком уж дикая для тебя…
Кривоклык ударил Сморкалу одним из своих рогов, гортанное рычание сотрясло его тело, когда всадник потёр своё лицо, куда ударил его рог дракона.
— Да, мне очень жаль, Кривик. Ты был со мной так долго, пока я был изгнан, что у тебя никогда не было времени просто быть драконом. Она ближе всего к тому, чтобы быть диким драконом, Кривик. Мне жаль…
Кривоклык тихо зарычал на него, его голова склонилась к Сморкале, обеспокоенное пыхтение исходило от дракона. Всадник отвёл взгляд от дракона, его щёки пылали, он снова услышал озабоченное воркование своего дракона.
— Я не хочу, чтобы ты беспокоился обо мне, Кривик! Ты слишком много волнуешься — вся твоя жизнь с тех пор, как я встретил тебя…
Внезапный всплеск жара позади Сморкалы, сопровождаемый внезапным рывком Кривоклыка в сторону Олуха, заглушили остальную часть протеста викинга. Он издал потрясённый крик и вцепился в рога дракона. Ужасное Чудовище яростно взревело, внезапно входя в штопор. Пламя дракона лизало лицо Сморкалы.
— Кривоклык! Кривоклык! Эй! Кривоклык! Прости меня!
Дракон замер, услышав извинения Сморкалы. Его пламя погасло, когда Чудовище мягко коснулось земли, а из его пасти вырвался смешок, когда Сморкала соскользнул с седла и опёрся на его рога. Кривоклык ткнулся мордой в спину Сморкалы, а затем подтолкнул его вперёд, издав низкий рокот, насильно направляя всадника к какой-то двери.
— Кривоклык? Что ты делаешь? — возмутился Сморкала, переводя взгляд с дракона на дверь, которая была украшена изображением зелёного Кошмарного Пристеголова…
— О… — выдохнул Сморкала, — ну спасибо.
Его дракон снова подтолкнул его к дому Забияки, и когда Кривоклык уткнулся мордой в спину Сморкалы, — почти прижав его к двери — тот понял, что дракон хочет, чтобы всадник поговорил с ней. У него особо не было времени общаться ни с кем, кроме Астрид и Иккинга. А с этими двумя ему приходилось разговаривать, потому что он работал с Астрид каждый день, обучая жителей деревни и их драконов, а Иккинг… Иккинг просто хотел поговорить. Сморкале было непривычно, что его двоюродный брат действительно хочет просто общаться с ним. До его изгнания они редко разговаривали — обычно они спорили или Иккинг что-то приказывал, — но теперь, по мнению Сморкалы, Иккинг не мог насытиться разговорами с ним.
Резкий рокот Кривоклыка придал мужчине уверенности, и Сморкала со вздохом и безмолвной молитвой к богам — пожалуйста, пусть Эрета там не будет — постучал в дверь дома Забияки.
— Кто там? — это был голос Забияки, но он звучал сердито и раздражённо, и Сморкала едва не сбежал, если бы только не угрожающее рычание позади него.
— Это Сморкала, Заб. Просто… хотел поговорить.
От неё не последовало никакого ответа, и, к своей досаде, Сморкала почувствовал, как его охватывает разочарование, когда он ничего не услышал от неё. Он бросил взгляд на Кривоклыка и уже собирался повернуться и пройти мимо своего Ужасного Чудовища, как дверь открылась, и на него сверху вниз посмотрела Забияка.
— Входи, — устало произнесла она.
Сморкала неловко протиснулся мимо неё, его взгляд скользнул по большому дому. Она закрыла за ним дверь и жестом указала на несколько стульев, стоявших у маленького столика, приглашая его. Сморкала подошёл к одному из них и сел, его взгляд всё ещё блуждал по дому, когда Забияка заняла стул рядом с ним.
— Заб? Ты в порядке?
— Да, — вздохнула Забияка, — за исключением того факта, что Карина Песня Смерти — Солнечный Удар — не давала мне спать своими песнями уже Тор знает сколько часов. Это, а также тренировки, которые мы с братом проводили с тех пор, как вернулись с острова Браго, утомили меня.
Сморкала не помнил, чтобы Забияка когда-либо так откровенно жаловалась, поскольку она обычно шутила или смеялась вместе с братом вместо того, чтобы ныть. Тот факт, что она жаловалась, дал Сморкале понять, как сильно она устала. Он потянулся к ней и осторожно сжал её плечо, ободряющая улыбка слегка приподняла уголки его губ.
Забияка посмотрела на него. Её взгляд на секунду переместился на руку Сморкалы, а затем она встретилась своими голубыми глазами с его, но лишь на короткое мгновение. Он услышал «пение» Песни Смерти, и Забияка вздохнула, убрала руку Сморкалы со своего плеча и отвела от него свой взгляд. Она застонала, поднялась на ноги и пошла на звук. Мужчина быстро догнал её, и она бросила на него взгляд, а потом указала на шум от Песни Смерти.