Вот только Лида надеялась, Сирина никогда не узнает, что чуть не случилось между Цагаром и Лидой. И Саша тоже.
Она украдкой взглянула на Сашу и вздохнула. А потом его рука нашла её руку, и Лида успокоилась.
— Мама!
— Лида!
И вот тут она расплакалась. Когда вокруг стреляли, когда маханула себе по руке ножом, когда пыталась уговорить тьму уйти, держалась, а сейчас, увидев маму — разрыдалась, как маленькая. Вцепилась в неё и плакала, будто хотела наводнение устроить. Мама плакала тоже, обнимала Лиду, целовала куда ни попадя, потом заглядывала в лицо, словно не могла поверить, и опять обнимала, заливаясь слезами.
Сашин папа вёл себя сдержаннее. Обнял Сашу, перекинулся с ним парой фраз, пожал руку и похлопал по плечу. Потом обнял и Лиду с мамой, обеих сразу.
— А это кто с вами? — спросила мама, немного придя в себя.
Валентин предусмотрительно исчез, едва показав им вход в комнату, где держали родителей, и место, где хранились ключи от неё. А вот Цагар отошёл в сторонку и старательно делал вид, что он тут ни при чём.
— Цагар, — позвала его Лида.
Цыган посмотрел сперва на маму с неясной смесью эмоций во взгляде. Потом на Лиду — и тоже одновременно со множеством самых разных чувств: вина, смущение, что-то похожее на надежду и просьбу простить.
Лида шагнула к нему, и он напрягся, сжал челюсти. Не церемонясь, она схватила его за руку и потянула. И, когда он, нехотя, но послушно, вместе с ней подошёл к маме, то твёрдо сказала:
— Мам, познакомься — мой брат.
КОНЕЦ
Уважаемые пассажиры, наш полёт подошёл к концу, и экипаж романа благодарит вас за вашу приятнейшую компанию. Спасибо, что оставались с нами, а не выпрыгнули с парашютом в моменты турбулентности сюжета. :D
Через парочку дней я планирую дописать и выложить эпилог, и на этом наконец поставить галочку "Завершено", ура. А ещё через время начну выкладывать новый роман, так что если заинтересуетесь, буду ждать. :) Всем привет!
Эпилог
Одна бровь, как ни тресни, выходила выше другой.
Лида потянулась за ватным диском — в который раз. Хорошенько намочила его и стёрла обе брови. Начнём сначала.
В принципе, сама виновата. Надо было не отказываться, когда мамина подруга предложила по-быстрому накрасить её. Так нет, решила не отнимать времени, сама-сама. Вот и мучается теперь — сама.
Дверь за спиной распахнулась, когда Лида справилась с бровями и докрашивала ресницы. От неожиданности рука дёрнулась и посадила чёрное пятно туши рядом с глазом.
— Боже, Саша. Стучись хотя бы.
Он зашёл, улыбаясь:
— Я надеялся, ты ещё в нижнем белье.
Лида пропустила реплику мимо ушей. Выпрямилась, оценивая его вид. Неплохо. Она, конечно, видела их с дядей Серёжей костюмы, но на вешалке, а не на живых экземплярах. А тут перед ней стоял отличный живой экземпляр — со всеми его сто девяноста сантиметрами, широченным обхватом плеч и взглядом Казановы. Тёмно-серый костюм, узкий галстук на тон светлее, нежный шёлк рубашки и розовая бутоньерка в петлице — под цвет их, Лиды с мамой, платьев — ещё бы убрать с лица нагловатую ухмылочку, и можно выпускать на подиум.
— Хорошо выглядишь, — предмет её размышлений подошёл ближе и теперь ласкал откровенным взглядом декольте.
Лида рефлекторно посмотрела в зеркало. Да, она тоже смотрелась очень даже неплохо — тёмно-серый с розовым отливом шёлк обнимал грудь, обтягивал талию и красивыми драпировками спадал ниже, оставляя открытыми колени. Нитка жемчуга на шее и такие же серьги — просто и по-девичьи. Чёрные локоны — она недавно вернула себе естественный цвет — крупными завитками спадали на смуглую кожу. Хоть Лида к своей внешности давно привыкла, сейчас даже самой себе казалась до чёртиков красивой. Похожа на Кендалл Дженнер, только лучше.
Саша встал сзади и попытался обнять Лиду за талию. Она шикнула на него: пыталась докрасить ресницы.
— Классно пахнешь. Какие-то новые духи?
Она кивнула. По коже поползли мурашки. Близость, горячее дыхание в шею, тёплые руки на талии... уже не на талии, чуть выше... ещё выше...
— Саша!
— М-м, ти-ише. Я же... ничего такого не делаю, — сказал он, наглаживая её грудь.
Лида отложила тушь и повернулась в его руках. Ничего она так не накрасит.
Хотя ну и ладно.
— Сейчас как мама ворвётся, — шепнула она, чувствуя его руки теперь на заднице. А дыхание — на губах.
— А мы ей скажем... — что скажем, Лида не узнала.
Саша поцеловал её, прижимая к себе. Жадно провёл руками по спине, снова по попе, сжал ягодицы, не переставая целовать. Сквозь разделявшую их ткань Лида ощущала жар его тела... а ещё что-то большое и твёрдое чуть пониже пояса. И это ощущение распаляло её ещё сильнее. Вместе с мыслью о том, что в любой миг может кто-нибудь зайти.