Лида села, потирая пострадавший лоб. Сзади ржали. В голос.
Она обернулась, сказала что-то язвительное, в горячке сама не запомнила, что. Поднялась и гордо, стараясь не хромать, направилась в свою комнату. Не тут-то было. Дверь в комнату захлопнулась прямо перед лицом.
Это сквозняк, сказала себе Лида. Это всё чёртов сквозняк и чёртова неудача, заставляющая её то и дело выглядеть дурой перед чёртовым названым братцем.
- Смугляночка, - позвал Саша непривычным голосом. Непохожим на его обычный, каким-то расслабленным и вальяжным. Будто собаку приманивал.
Лида дёрнула ручку своей двери, но та словно застряла. А в следующий миг вообще раздался невероятный звук: щелчок замка. Было видно, как тонкую щёлочку света между дверью и косяком пересёк язычок запора. Дверь сама закрылась на замок!
Решив подумать об этом потом, Лида обернулась. Когда двери обеих комнат, её и Сашиной, были закрыты, в коридор попадало мало света, а сейчас, из-за того, что Саша загораживал проход, тут вообще стоял полумрак.
Блин. Это уже не игрушки.
Саша сделал шаг вперёд. Он уже не смеялся и не подзывал её, просто приближался, большой, молчаливый и пугающий.
Недолго размышляя, Лида метнулась мимо него по коридору. Снова поскользнулась на ровном месте, причём на миг ей показалось, будто ей подставили подножку или сильно дёрнули за щиколотку.
Она тут же вскочила. От страха казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Закричала:
- Не тронь меня! Тронешь, я всё дяде Серёже расскажу.
Саша, приближавшийся молча, как робот, остановился. На миг будто вернулся в себя прежнего. Улыбнулся:
- Мне не пять лет, чтобы отца бояться.
Он настиг её двумя быстрыми шагами. Припёр к входной двери, придавил телом. Положил рядом с её лицом руку, словно хотел помешать снова сбежать. Наклонился...
Сейчас поцелует. Лида зажмурилась.
Есть!
Дверь открылась, выпуская её наружу. Одним рывком Лида очутилась на лестнице и, не утруждая себя цивильным спуском, перемахнула через перила вниз. Ещё раз и ещё: там, где с лёгкостью проходило её стройное тело, Саше ни за что не пролезть, придётся обегать.
Но он, кажется, за ней не гнался. Вылетев из подъезда, Лида на миг помедлила, соображая, в каком направлении двигаться дальше, потом быстро зашагала прочь.
Нет уж, больше она с ним в одном доме не останется.
Глава 9
- Вот, держи, - Юлька вручила ей сложенную стопочкой пижаму. - Чистая, не думай.
- Спасибо.
- Зубная щётка. Полотенце. Фен тут. Всё, дальше разберёшься.
Лида кивала: было бы в чём разбираться. Не первый раз замужем, как говорится. Но Юлька со свойственной ей педантичностью желала убедиться, что гостья ни в чём не почувствует затруднения.
- Ладно-ладно, - наконец сказала Лида, выпроваживая её.
Разделась, сняла резинку с длинных кудрей, руками расчесала волосы. Перед тем как забраться в ванну, полюбовалась собой в зеркале. «Смугляночка» - вдруг вспомнилось ей. Улыбка потускнела.
Да, когда она была совсем ребёнком, мама, наверное, наслушалась разного... Мама стройная голубоглазая блондинка, совершенно европейского облика. А Лида с лихвой унаследовала отцовские черты. И смуглоту, и крупноватый нос, и чёрные вьющиеся волосы.
«Мам! Мам, смотри, эта девочка цыганка?» - «Тс-с, отвернись, пойдём отсюда».
«Только глянь как лупится. У-у, глазищи!»
«Эй, гадать умеешь, красавица?»
Нет, не то чтобы таких случаев было много. Окажись на Лидином месте кто-нибудь другой, наверное, и бровью не повёл бы. Но каждая такая реплика отдавалась в её сердце болезненным эхом.
«Безотцовщина! Не посмотрел, что дитё бросил, нет, сбёг! И хоть бы деньги присылал, так не дождёшься! Глаза б мои его не видели! Что ждать от цыгана, дурёха ты, Катька, сколько раз тебе говорила. Вот мать не послушала, рыдай теперь. Хорошо, что ушёл, ворюга, шваль! Иди сюда, Лидочка. Ты моя хорошая».
Бабушка, без сомнения, внучку обожала и баловала. И дочь свою любила. Потому и честила зятя на все корки: от гнева и жалости. Но Лида, ребёнок, тогда этого не понимала. Понимала только, что бабушка сердится — значит, отец сделал что-то не так. Отец бросил Лиду и маму, потому что они были ему не нужны. Вот бабушка и ругается.
В детстве Лида особенно не задумывалась, почему отец ушёл. Ей казалось это самим собой разумеющимся: по вечерам солнце заходит, осенью на деревьях золотые листья, а отца у Лиды нет.