Она затаила дыхание.
Неизвестный вышел на открытое пространство, и Лида увидела его полностью. Сердце подпрыгнуло, она рефлекторно сжала руки в кулаки. Ногти впились в ладони.
Это и правда был Саша.
Невероятно, но она не могла ошибиться. Это был сто процентов он, его непослушные тёмные вихры, его медово-карие глаза, его фигура и его манера сплетать в замок пальцы обеих рук, будто разминаясь. Он стоял, не двигаясь, непривычно сосредоточенный. Голова была чуть наклонена, словно он к чему-то прислушивался.
Бритый снова присел перед Лидой. Снова ухмыльнулся, но на этот раз ей и вполовину не было так же страшно.
Саша здесь. Он что-нибудь придумает.
Но прежде чем Саша предпринял хоть что-то, его заметили.
— Стой, стрелять буду! — крикнул серый.
Бритый повернулся на голос и вылупил глаза:
— Ты глянь, да это ж Сашок!
— Вы чё, договорились? — подозрительно спросил серый. И тут же бросил напарнику: — Набери-ка Михалыча.
— Договорились, — ответил Саша. Он не спускал взгляда с пистолета.
— Договорились?!
Саша только усмехнулся. Кивнул на пистолет:
— Убери это.
Серый ответил матерной тирадой. А потом рука его дёрнулась, он замолчал, и в следующий миг своды помещения огласил тонкий протяжный вой. Серый сложился пополам, упал на четвереньки, зажав руку в локте. Выпавший пистолет завращался на бетонном полу.
— Не советую, — сообщил Саша бритому, который попытался было поднять оружие. — Я ведь и шею могу сломать. Легче лёгкого.
Бритый взревел и бросился на него. Но не долетел, перевернулся в воздухе, как заправский каскадёр, и что-то влепило его в пол лицом, так что Лида ахнула и отвернулась. Когда снова посмотрела, бритый с залитым кровью лицом как раз поднялся. И, едва успев встать, бросился вперёд с неожиданной для такого массивного человека ловкостью. Кулак его правой руки заехал Саше в лицо. От удара голова парня мотнулась назад, и Лида на миг испугалась, что у него сломается шея.
Чёрное пламя выстрелило из Сашиной спины, как призрачные чёрные крылья. Бритый присел, прикрывая голову. Похоже, на рефлексах, так как пламя ударило назад и вверх – и рассеялось, не причинив никому вреда.
Но Лида похолодела. Что-то произошло. Сейчас что-то случилось.
Саша выпрямился. Бритый ещё больше подобрался, встал в боксёрскую стойку. И вдруг – плюнул кровью. Не специально, а так, будто переел густого борща, и сейчас он, чёрно-красный, струился у него изо рта. Бритый булькнул что-то неразборчиво и сложился пополам. Из-под упавшего вниз лицом тела медленно поплыла красная лужа.
Лида зажмурилась. До неё доносились звуки ударов, напоминающие о мясниках на бойне, и ей отчаянно хотелось не только зажмуриться, но и зажать уши обеими руками, да только наручники не позволяли.
— Хватит! – крикнула она наконец.
На удивление, это подействовало. Настала тишина, в которой слышалось лишь чьё-то прерывистое дыхание. И ещё странный шелест, будто тащили по полу мешок.
Лида открыла глаза.
Бритый по-прежнему лежал в луже крови, теперь уже лицом вверх. Его напарник, похоже, под шумок пытался уползти, и был теперь довольно далеко – это шелест его одежды Лида слышала. Но она тут же о нём забыла, потому что прямо к ней приближался Саша.
Она замерла, смотря на него снизу вверх, как загнанная в угол овечка.
Он убил его?
Того, который блевал кровью, он его убил?
— Что-то в этом есть, — сказал Саша, окинув её долгим взглядом. Его голос звучал так низко и мурлыкающе, что у Лиды по коже побежали мурашки.
Парень опустился перед ней на колени. Она подавила вскрик. В его глазах плавала тьма. Та же тьма, тот же чёрный туман, что стелился по полу в заброшенном доме. И вызывала она те же ощущения холода и голода.
Саша коснулся её лица. Он улыбался, словно предвкушал что-то.
— Саша...
Лида не успела докончить: он её поцеловал. Придерживая одной рукой за затылок, другой приподнимая подбородок, поцеловал напористо и жадно, будто давно этого хотел. Будто она сбежала от него, как невеста перед свадьбой, и прошло немало времени, прежде чем он наконец её нашёл.
Лида забыла, как дышать. Поцелуй отдавал привкусом крови: удар бритого рассёк Саше губу. Но он, похоже, не обращал внимания ни на боль, ни за безумие, царившее вокруг. Он целовал её, словно они были одни в этом здании, словно он только что не избил до полусмерти… или до смерти — напавшего на него человека.