А домой я прихожу к утру, потому что иду пешком по берегу моря, а не по трассе, потому что баба с арбузом ночью за городом — это просто кошмар какой сюр, хотя, конечно, баба с арбузом ночью на пляже — тоже не слишком reality, но выбор у меня небольшой, ведь тачку поймать я не могу — меня же запомнят, с арбузом и двумя пачками хороших баблосов в руке.
И вот я прихожу домой и начинаю считать, на сколько опустила бандитов, прямо в коридоре вытаскиваю из трусов и из-под майки пачки, потом из карманов куртки, потом сажусь на пол и тут моя мечта всякий раз покидает меня, потому что я до сих пор не решила, сколько денег мне надо, чтобы перестать о них думать, и соответствует ли это количество объему задрипанного чемодана с доисторическими медными углами, который я, обменяв на расколотый арбуз, бросила валяться в кювете за оградой Лесного кладбища на 14-м километре, хотя, кажется, все это происходило в районе остановки «Перевал», кладбище долго тянется вдоль трассы, и я боюсь, что уже никогда не найду то место, где мне чуть не нассали на голову, но мне опять, как обычно, невероятно повезло.
9.Возвращаясь с Банценовых высерок, встретила бомжиху. Она несла в руках новенькую швейную машинку.
— Извините, сегодня воскресенье или понедельник? – спросила она у Банцена.
— Воскресенье, — ответила я.
— Но вечер уже, да? – уточнила она, всё так же обращаясь к собаке.
— Да, говорю, — часов девять.
— Лето скоро, — кивнула она Банцену и пошла шить сарафаны и платья из ситца.
Я научилась разворачиваться в воздухе, не размахивая пальцами.
10.Летали с ним всю ночь, а в голове пел хор мышей и гремели сольные партии Бенедикта:
Хор Мышей:
— Тише, тише, Мыши, тише, тише, Мыши!
Слышите, как жалобно поёт…
Кто это?!
Чей это голос?
Чей сердца стук в ночи
Звучит?
Не нашей смерти ли?
Бенедикт:
— Пора и на охоту.
Мыши:
— О ужас! Господи! Спаси и сохрани!
Ария Бенедикта:
— Мышь бывает разная,
Черная и красная,
Черная — заразная,
Красная — опасная,
Лишь серая — полезная,
Жирная!
Сочная!
Серая мышь, серая мышь.
Серая мышь, почему ты не спишь?
(2 раза)
Вот я был бы рад
Заснуть в эту ночь,
Страшную, вьюжную зимнюю ночь.
Но что-то не спится.
Тоска на душе.
Не выпить ли ржави?
Хор мышей:
Выпей ржави, Бенедикт! Выпей ржави, Бенедикт!
Бенедикт:
Но только после охоты,
После охоты,
Удачной охоты!
Мне дюжина связок мышей
Нужна, чтобы разбогатеть.
Мыши:
Вот и кончилась наша жизнь.
Как была она коротка и прекрасна!
Под полом уютно,
Здесь хлебные крошки.
Пожить бы немножко
Хотя бы чуть-чуть
Ещё бы пожить бы.
Бенедикт:
Хватит!
Распелись.
Ловись побыстрей, о мышь,
Большая и малая!
Но лучше, конечно, большая.
Мыши:
Вот и всё, вот и всё, вот и всё!
О ужас!
Бенедикт:
Ну почему бы молча ну почему бы молча,
Ну почему бы молча не встретить свой пиздец!
Пиздец! Пиздец!
Пиздец, пиздец, пиздец!
Дописывать либретто я не собираюсь, и так всё ясно: Бенедикт лёг на пол животом, поставил рядом свечку и просунул в щель пола гарпун.
А потом почти все умерли.
11.«Три часа, полет нормальный» — это выражение отпечатано практически у всех жителей города В. прямо над клювами. Кто-то скажет, что это о космонавтах, но я буду спорить. Космос отсюда почти также далеко, как и Мск. И если б космонавты были не фантастикой, то обязательно бы встретились на небе с Богом, чего, однако, в их взаимно-параллельных воспоминаниях не прослеживается.
Летать приятно и удивительно. Вот внизу улица Светланская, названная так отнюдь не в честь чьей-то первопоселенческой бабы, а в память фрегата «Светлана», на которой и баб-то сроду не было. Светланская пересекается Алеутской, имеющей такое же отношение к алеутам, как Светланская — к Светкам, зато была в истории российского флота шхуна «Алеут», черт его знает как добравшаяся до здешних берегов лет 150 назад.
Параллельно Алеутской скатывается вниз Океанский проспект. Он с разбегу тычется мордой в бессмысленное окаменевшее словосочетание «памятник борцам за власть советов». В городе В. уже мало кто помнит, что за советы давали каменные борцы, и кто их слушал, и кто их просил что-нибудь советовать; поэтому данное словосочетание все дополняют и конкретизируют в меру своих представлений о действительности: