ХАРДИНГ. По-моему, она имела в виду лоботомию.
МАКМЭРФИ. Это еще что за штука?
ХАРДИНГ. Ну, это можно назвать своего рода… кастрацией мозга.
МАКМЭРФИ. О'кей, о'кей. Но как это на тебе сказывается?
ХАРДИНГ /жестом предлагает Макмэрфи следовать за ним, пересекает комнату и останавливается перед Ракли/. Говорят, он был большой буян, настоящий бандит.
МАКМЭРФИ /разглядывая Ракли — обмякшее тело, пустой взгляд. Тихо/. Иисусе Христе…
ХАРДИНГ /пылко/. Мак, мы тут говорили — все больные и я. Мы считаем, что вам надо убираться отсюда.
МАКМЭРФИ /не отрывая взгляда от Ракли/. Убираться отсюда?
ЧЕЗВИК /взволнованно/. Точно, и мы придумали, каким образом. Сегодня, как стемнеет, я подожгу свой матрац. Поднимется крик. А когда явятся пожарники, они, конечно, дверь оставят открытой, верно? И в суматохе ты дашь дёру!
МАКМЭРФИ /повернувшись к ним, с улыбкой/. Вы здорово придумали, ребята, — точно фильм по телевизору; спасибо вам. Но ведь если я удеру, я же пропущу вечеринку.
ЧЕЗВИК. Вечеринку?
МАКМЭРФИ. Вы что, забыли?
СКЭНЛОН. Батюшки-светы!
МАКМЭРФИ. Не хотите же вы, чтоб я пропустил такой случай попраздновать, когда Билли потеряет свою невинность?
ХАРДИНГ. Но, Мак…
МАКМЭРФИ. Не волнуйтесь, ребята, окошечки у нас сегодня вечером будут открыты. Так что я в окошечко и ускользну потом. Пусть это будет наша прощальная вечеринка, а? /Видит входящего Уоррена./ Эй, тихо!
УОРРЕН. Время ужинать, джентльмены, шевелитесь, пошевеливайтесь. /Подходит к Ракли и делает вид, что выдергивает гвозди из его рук./
/Больные следом за Уорреном начинают выходить из комнаты./
МАКМЭРФИ /подавая знак Билли/. Пст-пст…
/БИЛЛИ подходит к нему, и они остаются вдвоем./
/К Билли, доверительно./ Ты принимаешь витамины, Билли? Потому как предупреждаю тебя: эта девчонка Кэнди…
БИЛЛИ. Ой, Мак…
МАКМЭРФИ. Только при мне-то не строй из себя тихоню. Я пять монет ставлю, что ты эту девку до белого каления доведешь!
БИЛЛИ. П-правильно… так и будет… /Осклабясь, с довольным видом./ …я ее… д-до белого каления доведу!
МАКМЭРФИ. Послушай. Есть у тебя деньги?
БИЛЛИ. А сколько надо?
МАКМЭРФИ. Да долларов пятьдесят!
БИЛЛИ. Пятьдесят!.. /Подозрительно./ А зачем?
МАКМЭРФИ. Кэнди собирает на выпивку. Да тут у нас еще есть старина Тэркл, которому надо будет дать, и… Какого черта, что это ты вдруг морщишься?
БИЛЛИ. Да вот м-мисс Р- Рэтчед говорила…
МАКМЭРФИ. Что же она говорила?
БИЛЛИ. Как в-вы умеете всех перехитрить. В-всегда остаетесь в выигрыше. /Поворачивается спиной к Макмэрфи и выходит./
МАКМЭРФИ. Это я-то в выигрыше?! /Закрывает глаза, все тело его обмякает, руки поднимаются к вискам, где были электроды… Лицо внезапно становится осунувшимся, беззащитным./ В выигрыше! /Выходит, волоча ноги./
Ночной притушенный свет.
Санитар ТЭРКЛ входит в пустую комнату из коридора, который ведет наружу. Убедившись, что кроме него никого нет, он закуривает сигарету и глубоко затягивается. Из палаты неслышно появляется ЧЕЗВИК.
ЧЕЗВИК. Ш-ш-ш-ш!
ТЭРКЛ /вздрогнув от испуга, направляет ручной фонарик на лицо Чезвика/. Господи, спаси и помилуй, а я-то думал, это змея!
ЧЕЗВИК /возбужденным шепотом/. Она уже туточки?
ТЭРКЛ. Кто — она?
ЧЕЗВИК Цыпочка!
ТЭРКЛ /тупо/. Никаких цыпочек я не знаю.
ЧЕЗВИК /встревожено/. Но Мак сказал, что договорился с тобой.
ТЭРКЛ. Вот уж ни малейшего не имею понятия, о чем ты толкуешь.
ЧЕЗВИК. Подожди меня минутку и никуда не уходи. /Поспешно входит в палаты./
ТЭРКЛ /выдыхает дым/. А я и не собираюсь никуда уходить.
Входит МАКМЭРФИ вместе с ЧЕЗВИКОМ.
МАКМЭРФИ. Тэрки, старина! Это что еще за штуки?
ТЭРКЛ. Никаких штук нет.
МАКМЭРФИ. Так в чем дело?
ТЭРКЛ. Но и денег тоже нет.
МАКМЭРФИ /сует руку в карман и извлекает оттуда пач-ку банкнот/. Вот. Выпрошенные, занятые, украденные.
ТЭРКЛ /беря деньги, понуро/. Знаешь, если об этом пронюхают, лететь мне отсюда кубарем.
МАКМЭРФИ. Она спиртного нам принесет, Тэрки.
ТЭРКЛ /оживляясь/. Да-а?
МАКМЭРФИ Бутылку виски и бутылку водки. Которую тебе?
ТЭРКЛ /раздумчиво/. Да я вроде и то и то люблю.
МАКМЭРФИ. Ну, а что тебе пить-то положено?