Курманов шел в клуб медленно. Неподвижно лежали в низком небе облака, ветра не было, нудно и редко падали почти невидимые капли дождя. Ощущение какой-то пустоты воспаляло его неспокойную душу. Ни о чем не хотелось думать.
В клубе генерал Караваев пригласил майора Курманова сесть за стол, сам поднялся и стал читать летчикам полка письмо. Письмо было от Генерального конструктора. Адресовано оно майору Курманову. Вот маленькая выдержка из него:
«…Ваше мужество, бесстрашие и высокое летное мастерство помогли конструкторскому бюро раскрыть тайну поведения самолета на… режимах. Благодаря Вам, Григорий Васильевич, загадки больше не существует. Вы помогли КБ значительно расширить боевые возможности самолета…
Желаем Вам успешных полетов, прославляющих славную авиацию нашей Родины».
Курманов посмотрел в зал, нашел в задних рядах Лекомцева. К Лекомцеву оборачивались летчики, кто-то толкал его в плечо. А тот сидел с задумчивым видом. Лекомцев понимал свою невиновность, но и отчетливее представлял себе возможности самолетов и не полностью использованные свои возможности.
«А как они, первые?» — вспомнил Курманов давний вопрос Лекомцева и подумал: «А это уже теперь надо спросить у него».
Майор Курманов был вызван к главнокомандующему Военно-воздушными силами.
Накануне отъезда в Москву он зашел к подполковнику Ермолаеву:
— Петрович, ты с Дедом переписываешься. Адресок бы его, а?..