Григорий подошёл к зеркалу, и остановился за её спиной.
Лицо его показалось Алине знакомым. Да, она уже видела его где-то. Возможно, в столовой или в раздевалке…
Там, после окончания лекций, бурные потоки студентов, кучей наваливаясь друг на друга, хватают в охапку одежду и гребут к выходу, не разбирая дороги.
— Вы запачкали плечо, — проговорил юноша с улыбкой, стоя
за её спиной. Эта улыбка, светлая и по-детски застенчивая, на миг зависла на глади старинного зеркала.
— Можно ототру? — спросил он, продолжая улыбаться, и, не дожидаясь ответа, начал тереть своей перчаткой плечо её пуховика. Алина покорно стояла, разглядывая в зеркало неожиданного поклонника: серо-голубые глаза и светлая шевелюра, разделённая надвое прямым пробором…
— Эта причёска, хотя и считается модной, реально ему не идёт… Да и на модника он не тянет, слишком скромный, — отметила про себя Алина.
Григорий тоже разглядывал её, между делом. Это была
высокая, стройная брюнетка, ростом почти с него. Она была в его вкусе: красавица, с тонкими чертами лица и тяжёлыми волосами по пояс… На лице отдельно жили глаза: серьёзные и внимательные.
— Строгая девушка! — мысленно отметил Григорий. — И, похоже, что вниманием сильного пола пока не избалована. Короче говоря, мужики ещё не успели набить ей цену…
Он представился: — Журавлёв. Григорий Ярославович. Звучало красиво, но несколько старомодно. Она сразу подумала: — Лучше бы звал себя «Грэгом». Просто и современно.
Впоследствии, вспоминая эту встречу у трюмо, в вестибюле академии, молодые люди в шутку называли её «зеркальной».
Через месяц после их знакомства, Григорий пригласил Алину к себе. Хотел познакомить её со своей матерью — Ириной Валерьевной.
За несколько дней перед этим событием Алина стала ощущать страх и тревогу. Она давно поняла, что Григорий привязан к своей матери, чрезвычайно дорожит её мнением. А после ухода из семьи отца, родные зовут их между собой «неразлучниками». Всё свободное время они привыкли проводить вместе: делиться друг с другом впечатлениями прожитого дня, обсуждать детали каждого события; в выходные посещать кино и театры, путешествовать.
Гриша с восторгом рассказывал Алине об их совместной поездке в город его мечты — Санкт-Петербург.
ИРИНА ВАЛЕРЬЕВНА
Дверь открыла ещё сравнительно молодая женщина, лет
пятидесяти, с красивой фигурой и ногами… Такими красивыми, что редко встретишь в женской природе!
Миловидное лицо Ирины Валерьевны на первый взгляд
казалось анемичным, но, всмотревшись, можно было разглядеть некую тайну, глубоко запрятанную на дне её больших зеленоватых глаз. Будто она постоянно была сосредоточена на какой-то мысли. Впрочем, это могло быть и страдание, некогда пережитое…
Улыбка, освещающая лицо женщины, появлялась всегда неожиданно, от какого-то внутреннего света. Она напоминала огонёк фонарика, вспыхивающего неожиданно, в потёмках ночи.
Внешне мать и сын были очень похожи, буквально одно лицо. Но Гришина улыбка была мягкой и слегка застенчивой. Через мгновение от неё не оставалось и следа, лицо его вновь приобретало раздумчиво-спокойное выражение.
ПРОЩАНИЕ С ДУШОЙ
Сорок дней отмечали в небольшом уютном кафе.
Оно принадлежало предприятию, на котором работали прежде родители Ирины Валерьевны: отец — оператором, мать — буфетчицей.
Собрались за длинным столом только самые близкие люди: Алина с родителями, дед и обе Гришиных бабушки, тётя Вера с дочерью Елизаветой, два закадычных школьных друга — Артём и Ваня.
Говорили тихо, вспоминая новопреставленного. Будто боялись спугнуть трепетную душу, которая незримо витала
в пространстве казённого помещения. Все понимали, что завтра, поутру, она покинет пределы этого мира, и улетит туда, откуда не возвращаются.
ГРОМ СРЕДИ ЯСНОГО НЕБА
Известие о неожиданной смерти Григория Журавлёва поразило тех, кто знал его, повергнув всех в растерянность и недоумение.
— Что случилось с человеком, двадцати пяти лет от роду,
спокойным и уравновешенным, ведущим здоровый образ жизни?! Почему вдруг оборвалась эта жизнь, в самом расцвете лет и сил, когда старательный и упорный парень, преодолев трудности учёбы в элитной школе, в престижном вузе, вышел на надёжную, счастливую дорогу? Ему бы только жить да жить; жениться, иметь детей, с этой красивой и умной девушкой.
А он… побывав накануне в Белогорском монастыре, помолившись, исповедовавшись, и, искупавшись в Крещенской купели, представился вдруг, на следующую ночь. Сердце его остановилось!