Он опять опустил глаза и принялся разглядывать собственные руки. Поверенный был смущен, крайне смущен.
— Его застрелили, — наконец выдавил он. — Если быть точным, то ваш отец был убит выстрелом в спину, когда возвращался домой из местной таверны. Убийцу так и не нашли.
Девушка вдруг почувствовала, как земля закачалась у нее под ногами, и Джессика оказалась на краю черной пропасти, Она никогда и представить себе не могла ничего подобного.
Все, что она знала, — так это то, что рассказала ей женщина в лазарете: якобы родители Джессики умерли. Миссис Маршал ни словом не обмолвилась об убийстве. Возможно, она и сама ничего не знала, а может, и знала, но не хотела расстраивать сестру, которая за ней столь заботливо ухаживала.
Адвокат наблюдал за Джессикой, ожидая, как она отнесется к новости, которая только что обрушилась на нее. Любая другая девушка непременно дала бы волю своим чувствам, любая девушка разрыдалась бы или же стала бы громко и гневно возмущаться, требуя найти убийцу ее отца. Однако Джессика не была такой, как все. У нее не осталось никаких воспоминаний об отце. Тогда почему новость произвела на нее столь глубокое впечатление? ….
— Мисс Хэйворд, с вами все в порядке? — забеспокоился мистер Ремпель. — Может, дать вам стакан воды? Или глоток бренди?
Адвокат привстал из своего кресла, но она сделала усилие и овладела собой.
— Нет. Благодарю вас, — ей даже удалось улыбнуться. — Я в порядке.
Он опустился в кресло, облегченно вздохнув.
Джессика с трудом проглотила комок, застрявший у нее в горле.
— Кто это сделал? — спросила она охрипшим от волнения голосом.
— Ни у кого даже не возникло предположений на сей счет, — сочувственно глядя на девушку, ответил поверенный.
— Когда это произошло? — задала она очередной вопрос.
— В конце лета 1815 года, — последовал ответ.
— Какого числа? — допытывалась она, уже оправившись от пережитого потрясения.
— Шестнадцатого августа. Я помню дату, потому что это случилось в день рождения моей жены, — тихо произнес мистер Ремпель.
А восемнадцатого, двумя днями позже, ее сбила карета у стен монастыря в Лондоне.
Джессика сидела, безмолвно взирая на адвоката, когда на ум ей пришла еще одна мысль.
— А где тогда была я? — внезапно спросила она.
— Где были вы? — повторил он. — Вы не знаете этого?
Поверенный смотрел на Джессику с любопытством, граничащим с подозрением. И у нее не осталось ничего другого, как сказать ему правду.
— Я не знаю, потому что я потеряла память после несчастного случая, который произошел со иной восемнадцатого августа. Я не помню ничего, что было со мной до того, как я пришла в себя в монастыре сестер Девы Марии. И это случилось три года назад.
— Вы потеряли память?! — не мог поверить мистер Ремпель.
— Я даже не знала, как меня зовут, — заявила Джессика, — пока несколько недель назад одна из больных в лазарете не узнала меня. Целых три года я была сестрой Мартой. Теперь я — Джессика Хэйворд. Однако я ничего не знаю о своей жизни до того, как стала послушницей. Не знаю даже того, что делала и как давно пребывала в Лондоне до того дня, когда со мной произошел несчастный случай. Я просто ничего не помню…
Адвокат сидел разинув рот и глядел на Джессику так, словно у нее выросла вторая голова.
Это была именно та реакция, какой она опасалась. Девушке стало неловко.
Поверенный медленно закрыл рот.
— Будь я проклят! — в замешательстве воскликнул он. — Полагаю, вы говорите правду! Неудивительно, что никто не мог найти вас. Ну, кто бы подумать, что Джессика Хэйворд окажется в монастыре?
Она не дала вовлечь себя в бесплодные рассуждения.
— Мистер Ремпель, — обратилась она к адвокату, — когда точно я покинула Челфорд?
Поколебавшись мгновение, поверенный ответил:
— К сожалению, я этого не помню, но вот констебль Клэй… Его вам и следует расспросить обо всем.
— Но вы, наверное, можете сказать, когда это случилось? До или после смерти моего отца? — Она напряженно ждала ответа.
— Вы исчезли в ту же ночь, когда погиб ваш отец, — сказал адвокат. — Вы не ночевали дома, ваша постель была не разобрана. Об этом всем ста известно на следующее же утро.
Пытаясь вспомнить события трехлетней давности, она смотрела на поверенного невидящим взглядом.
— В ту же ночь, — повторила она еле слышно.
Мысли у нее путались, мелькая в голове с молниеносной скоростью.
Наклонившись вперед, цепляясь пухлыми пальцами за край стола, мистер Ремпель приглушенно сказал:
— Послушайте меня, мисс Хэйворд. Начните новую жизнь где-нибудь подальше отсюда. У вас, счастью, есть для этого средства. Вы, конечно, не сможете жить на широкую ногу, но при умеренных тратах… и если будете вести себя осмотрительно…
— А почему я должна вести себя осмотрительно? — удивилась Джессика.
Адвокат лишь пожал плечами, а потом, запинаясь, пояснил:
— Были разговоры, ходили всякие слухи… Вы же знаете, как это происходит… Вы отсутствовали три года, и никто не знал, куда вы исчезли. Строилось множество предположений относительно того, что случилось с вами…
Она ждала дальнейших объяснений, но мистер Ремпель не знал, о чем еще говорить, и в конце концов умолк.
— Войдите в мое положение, — умоляющим тоном отозвалась Джессика. — Я ничего не помню, я теряюсь в догадках и предположениях. Любые сведения, которые вы сообщите мне, помогут мне ориентироваться в этом мире.
— Мне известно очень мало, — откликнулся поверенный на ее просьбу, — и большинство этих сведений основывается на слухах. Это не может служить для вас надежной информацией. Мне очень жаль, мисс Хэйворд, но я не тот человек, которому вам следует задавать вопросы.
Однако Джессика была более чем уверена, что адвокат мог бы о многом поведать ей, если бы пожелал. Стараясь не думать об этом, она продолжила разговор.
— Вы сказали, что вам известно, как именно погиб мой отец. Как это произошло? — с мольбой смотря на него, она задала свой очередной вопрос.
— В тот вечер он выпивал в «Черном лебеде». А потом… по пути домой его застрелили, — ответил мистер Ремпель, опустив глаза.
— А почему Лукас Уайльд чувствовал себя виновным — ведь вы именно так выразились, правда? — Джессика решила выведать все, несмотря на явную попытку мистера Ремпеля уклониться от ответов на ее вопросы. Ее интересовало все — даже слухи и догадки.
— Лукасу не стоило взваливать на себя вину за все это, — неохотно сказал адвокат. — Вашего отца мог убить кто угодно — браконьеры или грабитель.
— В таком случае, что же вы имели в виду, говоря, что Лукас считал себя повинным в том, что случилось той ночью с моим отцом? — не отступа девушка.
— Незадолго до трагедии они поссорились — тихо ответил поверенный, — и Лукас отнял у отца ружье. Когда ваш отец вышел из «Черного лебедя», при нем не было оружия, и он не мог защищаться. Не смотрите на меня с таким укором, мисс Хэйворд. Я вынужден сказать, что Лукас впоследствии полностью доказал свою невиновность.
Джессика волновалась — она дышала часто и неглубоко, пытаясь взять себя в руки.
— О, в этом я не сомневаюсь, — с сарказмом произнесла она. — Благородный лорд Дандас, разумеется, имеет множество высокопоставленных друзей, которые, несомненно…
Адвокат резким тоном перебил ее:
— Смею вам напомнить — тогда он не был лордом. Он был просто-напросто мистером Уайальдом. Мисс Хэйворд, позвольте мне дать вам совет. Не пытайтесь оклеветать Лукаса — его очень любят в Челфорде и окрестностях, и вы только наживете себе врагов.
Джессика прикусила язык, чтобы не ответить дерзостью. Она понимала, что адвокат прав. Ей следовало быть крайне осторожной и терпеливой, чтобы биться поставленной цели — получить нужную информацию.
— Простите меня, — тихо сказала она — я не знаю, что мне думать, однако понимаю, что не стоит делать поспешных выводов. Расскажите мне что-нибудь еще о моем отце. Где произошло нападение?
Поверенный вздохнул и покачал головой — его все больше раздражала настойчивость девушки.