Почему я только сегодня заметила это серое беспокойное чудище? Наверное, потому, что не поднималась в кабинет Аэрто, а окна спален выходили на сад. Мрачный сад, наполненный вековыми деревьями и полудикими кустами роз, которые, не взирая на холод обильно цвели кроваво красными бутонами.
В кабинете принца стояла старинная деревянная мебель. Деревянные панели, расписанные пейзажами с птицами украшали стены. Старомодно, но учитывая, сколько Аэрто лет… Яркими, не вписывающимися в это место пятнами были принтер, телефон и современный компьютер. Экран той же фирмы, что у Александра. У такого экрана есть специальные настройки, включающие особый режим для чувствительных глаз итхисов. Рядом с экраном валялись очки, Аэрто надевал их, когда пользовался компьютером. Его зрение было еще более слабым, чем у Александра. А может быть сказывался возраст. Черт знает, как именно итхисы стареют.
-- Что же ты со мной делаешь, малышка? – спросил он, кажется, скорее себя, чем меня. Аэрто избегал на меня смотреть, его руки лежали, плотно прижатые к коленям. Я все также стояла у окна, рассматривая море.
-- Хорошо провожу время, -- как можно беззаботнее ответила я. А что я могла ответить? Я не могла злить Аэрто, он и так болезненно воспринимал мое желание отправиться домой. – Как и ты, солнышко.
-- Мне нравятся ласковые прозвища, которыми ты меня награждаешь. Раньше бы это вывело меня из себя, но как ТЫ говоришь, нравится. – Аэрто провел рукой по длинным волосам. Значит и «поросеночек» не сработает. Черт. Черт. Черт. Меня между тем тянуло к старому креслу, в котором располагался мужчина. Аэрто вытянул длинные, невозможно длинные ноги, стройные до худобы. Сейчас я заметила, что почти что слишком стройные. Что-то было в этих ногах неправильное, скрытое за дизайнерскими брюками. Да и в лице. Какая-то неуловимая деталь выдавала, что и Аэрто был результатом брака дальних родственников, а, может, и не столь дальних.
-- Дети Луны. Это ведь из-за кровосмешения…
Аэрто кивнул.
-- А родители знают, на что обрекают себя и их?
Снова безразличный кивок. Во мне же нарастал гнев. Аэрто какой-никакой принц. Он должен заботиться о подданных. А он здесь развлекается со мной, да «носик припудривает».
-- Сохранение древней крови имеет свою цену, -- добавил мужчина, окончательно выводя меня из себя. – Дети Луны были и раньше, но сейчас их стало больше. Поэтому отец придумал этот танец у фонтана и другие способы одобрения. Нужно, чтобы аристократы полагали рождение Детей Луны честью, иначе они могут испортить старую кровь.
Я пожалею о том, что сорвалась. Наверняка пожалею.
-- Это сомнительное оказание почестей нужно прекратить. Нужно объяснить людям, что так неправильно. То, что я увидела сегодня: ваши законы, обычаи, отношение к людям. Аэрто, это ужасно!
Ответом на мои слова стал короткий смешок.
-- Ты увидела бедность? Унижения? Ты видела кого-то несчастным? – белесая бровь изогнулась. Аэрто говорил короткими фразами, он делал паузы между ними, приглашая меня обдумать его слова. Я видела сегрегацию, но все казались довольны положением вещей. Видела людей, к которым относились как к красивым вещам. Их берегли и лелеяли, но навряд-ли уважали. Но и эти люди выглядели довольными своим положением. Я видела красивые деревни, великолепный центр города, ухоженные леса. Даже окраины города лучились благополучием. В ответ на вопросы Аэрто я лишь могла глотать воздух и молчать, словно выброшенная из воды рыба.
-- Но Дети Луны… Вы же вымираете.
Рука принца подлетела ко рту, но он мужественно себя сдержал. Я уже неоднократно замечала, что у его Высочества есть абсолютно не царственная привычка грызть ногти. Аэрто лишь усмехнулся, мол «ты все равно не доживешь до того момента, когда мы вымрем». Срок отмеренной ему жизни как минимум в два раза превышает мой, даже если я доживу до преклонного возраста. А Дети Луны? Они также живут необыкновенно долго или же болеют чаще итхисов?
Я вздохнула. Аэрто воспринял мой вздох, как капитуляцию. Его я ни за что не смогу убедить, что его страна, не рай на земле. По крайней мере его личный рай.
-- Не забивай свою хорошенькую голову политикой. С этим я разберусь сам. Ты мне нужна, Кира. – он раскинул объятья, уверенный, что я в них нырну. Какой-то части меня бы этого хотелось. Не думать. Раствориться в животных инстинктах. Но нет. Хватит. Секс нам не надоедал, а затягивал словно трясина.