До того самого момента, как мы сели в машину мне казалось, что Аэрто вот вот передумает, настигнет нас, заберет у Александра и запрет в своем мрачном замке. Так обычно бывает в кошмарных снах: спасение уже близко, ты вот вот вырвешься из цепких лап ночного монстра, но затем он каким-то чудом все равно тянет тебя к себе. Однако этого не произошло, никакие монстры не смеют препятствовать Александру Дарку. Даже солнце приветливо полыхало, окрашивая облака в розовый цвет. Слуги, свидетели произошедшей только что сцены попрятались в замке.
Они еще наверняка обсудят каждую деталь того, что случилось сегодня. А юноша, который подавал так и не выпитый кофе, окажется сегодня в центре внимания. Ведь, я готова поклясться, он так и остался стоять под дверью, подслушивая, подглядывая, запоминая каждое слово, каждый жест. Не спроста мужчины ругались на французском. Его слуги явно не знали.
Я уселась на пассажирское сиденье рядом с Александром. В отличие от Аэрто тот предпочитал водить сам. Мы переглянулись, как только он не слишком элегантно затолкал мой чемодан в багажник. Мне стоило труда не кинуться ему на шею.
-- Ты спас девушку из беды.
-- Мечты сбываются.-- Угрюмо кивнул он в ответ и завел машину. Александр явно не считал свою миссию удавшейся. По крайней мере до тех пор, пока мы не улетим отсюда к чертовой матери. Босс злился, что было объяснимо, учитывая в какие неприятности я его вовлекла. И невинная просьба, которую я хотела озвучить в начале нашего пути показалась мне вовсе не такой невинной.
-- Мы можем перед отлетом остановиться в одном месте… Ее зовут Оливия, и она здесь уже давно.
К облегчению моему Александр согласился. Тем более, что аэродром находился недалеко от столицы. Двери торгового центра гостеприимно распахнулись перед Александром, который шел впереди меня. Люди косились с любопытством, что немудрено, ведь Аэрто во всеуслышанье объявил о том, что я его любовь и судьба. Одну же меня Александр отпускать отказался. Вернее не так. Он просто молча пошел со мной. Не сомневаюсь, от того, что в глубине души окончательно уверился, что я найду неприятностей на свою бедовую голову даже если просто зайду в магазин.
Оливия лишь присвистнула, когда я сбивчиво поведала ей сокращенную версию событий, умолчав, конечно, о том, что я эодэртэ. Завершила я фразой:
-- Поехали с нами. Вернешься домой, во внешний мир.
Эта солнечная женщина улыбнулась, глаза ее влажно заблестели в свете свечей.
-- Милая Кира. Спасибо тебе за предложение, но я откажусь.
-- Но ты же скучаешь по дому. – Она должна была понимать, что другого такого шанса не представится. Что если сейчас она не уедет прочь со мной и Александром, то не уедет уже никогда.
-- Есть оковы, Кира, которые нельзя увидеть. – она подняла перед собой руки и на мгновенье мне показалось, что не золотые браслеты висят на ее запястьях, но тяжелые кандалы, -- Он иногда заходит и приводит с собой нашего сына. А большего мне не нужно.
Она сняла с себя цепочку, на которой билась расправившая крылья ласточка. Билась, но никак не могла улететь, потому что крылья были металлическими, да и душа в золотом тельце не обитала.
-- Возьми себе на память. Надеюсь, мы больше не встретимся, -- она рассмеялась своей шутке, в которой на самом деле было мало смешного, поцеловала меня в лоб. А угрюмому Александру вручила сладкий пресладкий капучино, присыпанный корицей. Она шепнула ему что-то на языке итхисов, и он улыбнулся. А потом пообещал «Обязательно». Александр шел впереди с немалым удовольствием попивая из трубочки свой кофе, люди невольно расходились от него в стороны, пропуская. Раньше мне казалось, что подобная реакция вызвана тем, что он итхис в мире обычных людей, но нет. На самом деле его личность, внутренняя энергия, которой он фонтанирует, сам не замечая того, заставляет уступить ему дорогу.
Мы вышли из торгового центра, я взглянула на фонтан, где бродило несколько Детей Луны, увидела дворец и золотую надпись, переливающуюся даже в свете скудного солнца Октавии. Сегодня дворец показался мне совсем крохотным и жалким, казалось, золотые буквы, восхваляющие древнюю кровь того и гляди заставят его окончательно провалиться под землю. Оливия осталась в окружении запахов кофе и книг, прикованная невидимой цепью к своему возлюбленному, чьего имени я так и не узнала. Ожидающая встречи с сыном.