— Знаю, и уже люблю нашу кроху всем сердцем.
Смотрел в её глаза и видел в них океан боли, она дрожала словно осиный лист, ей было безумно страшно. Я никогда и ничего особо не боялся в своей жизни, но даже мне сейчас было дико невыносимо. Страшно за то, что я её могу больше никогда не увидеть. Ни её, ни малыша. Нашего общего малыша.
— Слушай внимательно, я хочу быть уверен что с тобой и нашим ребенком все будет хорошо, поэтому, по моему сигналу ты будешь действовать, моя боевая девочка. Бежишь и не оглядываешься в мою сторону, поняла?
— Нет! Не смей! Не смей меня снова оставлять! Однажды я уже пережила ад без тебя, больше не смогу!
От ее слов, грудную клетку сковывает колючей проволокой еще сильнее, выть хочется от безысходности, но я виду не показываю.
— Я дам знак, я тебя люблю больше жизни, прости меня за всё, тогда, пять лет назад на ужине у тебя дома, я сказал что готов за тебя отдать свою жизнь, и я её отдам не задумываясь.
Трепетно, целую её в лобик.
— Нет! Я умру без тебя!
Она отчаянно цепляется дрожащими пальцами за мои плечи, слегка встряхивая их, а я лишь с любовью глядя на неё, с трепетом заправляю непослушные, пшеничные пряди за ушко.
— Помни. Знак.
— Нет! Я прошу тебя, нет!!
Оставляя её сидящей на полу, я медленно поднялся на ноги, кивнув Киру, поднял обе руки на уровне лица и стал аккуратно надвигаться на этого ублюдка.
— Ну?! Чего ждешь, говори, у тебя было такое желание со мной пообщаться, резко пропал интерес?
— Игорь! Прошу тебя, не надо! Зачем ты все это делаешь?! Ты же собирался уехать, уезжай, Громов не тронет тебя, просто возьми и покинь пределы страны!
Он лишь цинично скалится.
— Очень трогательно, ты так переживаешь о своем любовничке, но не забывайся! Ты только моя! He его!
Этот псих держал меня на мушке. Разговаривая с Ульяной, он не сводил с меня безумных глаз.
— Я перед тобой, можешь хоть всего расстрелять, её отпусти, и будешь жить с ней счастливой жизнью, без меня.
— Как скажешь, друг мой.
Выстрел. Один безжалостный импульс, который пронзил мою плоть. Почувствовав резкую боль в области груди, словно в тумане, я медленно опустил взгляд на место огненной боли, на моей майке, отчётливо виднелось красное пятно, которое мгновенно расползалось по плотной ткани.
— Нееет!!! Нет, Гера!!! Нет!!
— Громов, блять?!
Новый выстрел, не вижу куда он прилетает, но я отчётливо слышу как с глухим шумом падает на пол Кир.
— Я сказал стоять на месте!
— Сука!
Смотрю на Кира, из его руки сочится алая кровь, пуля засела в его левой руке выше локтя, корчась от боли, он подлетает к нам. Резко стало мутнеть все вокруг, глаза заволакивало пеленой, я словно находился в шоке, силы с каждой секундой покидали меня, но я не мог её не спасти.
— Доводи дело до конца! Её не трогай, ты же видишь я не сопротивляюсь!
Но тут, моя девочка нашла в себе силы и встала на ноги, слезы у нее катились водопадами, она была напугана до смерти, со всей своей храбростью, Ульяша встала впереди меня, заслоняя собой моё исковерканное холодным свинцом тело.
— Не трогай его, я умоляю тебя, ты же понимаешь что ты этим ничего не решишь?
— Сейчас я решу твою проблему раз и навсегда! И мы будем снова вместе! Только ты и я!
Эта мразь поднимает руку на уровне моего лица и прицеливается.
— Игорь! Нет! Остановись
Все происходит за считанные секунды. Моя храбрая девочка, решительным рывком бросается в мою сторону, закрывая меня своим хрупким телом от дула пистолета. Да твою мать! Куда ты лезешь то, блять?! Почему ты такая упрямая?! Корчусь, сжимая зубы от нарастающей с каждом минутой жгучей боли в груди.
— Уля, уйди!
Надрывно прохрипел я.
— Дай её увести, слышишь?!
Эта мразь снова выпускает холодный свинец в нашу сторону, второй выстрел, и над нашими головами с ужасным, визгливым звуком пролетела пуля, не знаю в кого он пытался целится, но попадает мимо. Ульяна все так же горделиво стояла, заслоняя меня собой. Я попытался её схватить за руку и завести за свою спину, но она словно вросла в пол своими ногами и стояла на месте неподвижно.
— Стреляй! Я все равно не буду без него жить! Стреляй, ну же!
— Стреляй говоришь?! Твое слово закон, бывшая жена. Так даже лучше, сначала ты подыхала без Громова, а теперь будет подыхать он, зная что не смог тебя защитить.
Пока я корчусь от прострелившей меня пули, Зотов безжалостно целится в Ульяну. Как обезумевший он нажимает на курок, слышу тот самый щелчок который становится моим посмертным приговором, как сумасшедший я подрываюсь с места чтобы закрыть свою девочку собой. Но не успеваю…