— Смотри, а малышня то подружилась.
— Да Крис, в этом возрасте найти общий язык намного проще, нет никакого болезненного прошлого, только беззаботное настоящее.
Малышня бегала будто ужаленная, Макс и Юля действительно быстро поладили и наконец-то можно было отдохнуть от вечных недовольств и претензий со стороны Юльки. Пока смотрела на них, все так же резала салат, даже и не заметила как засмотрелась, а острый нож соскочил со спелого томата и прошелся острым лезвием по моему пальцу, оставляя на нежной коже небольшой порез.
— Ай!
Быстро отбросила нож в сторону и слизала языком маленькую выступившую каплю крови.
— Сильно порезалась? Дай посмотрю.
Крис пытается выхватить мою руку, но голос позади ее останавливает.
— Крис, там настойчиво тебя требует муженек, я сам помогу.
— Муженек? А когда вы..
Искренне удивилась словам Германа, ведь Крис мне раньше не говорила о своем измененном социальном статусе.
— Рот прикрой, а то мы на свежем воздухе, муха залетит. Мы просто расписались, я пооошла…
Крис наигранно кивнула на Геру и стремительно оставила нас наедине, Громов заботливо взял бутылку чистой воды и обработал мою руку, аккуратно утирая салфеткой каждую проступающую каплю крови на пальце. А потом его словно переклинило, он болезненно сжимает моё запястье и дергает на себя.
— Соболевская, это что нахрен такое?!
Взгляд Громова фокусируется на моих тонких запястьях, где видны небольшие порезы. Черт! Я совсем о них забыла, всегда старалась натягивать рукава коот чтобы их никто не видел, а здесь… Дура!
— Не трогай!
Резко одергиваю руку и натягиваю рукава свитера чуть ли не до пальцев, Громов тоже не унимается, властно хватает мой подбородок и резко разворачивает меня к себе лицом, хватка такая сильная, что скорее всего останутся отметины от его пальцев.
— На меня смотри!
— Я тебе уже говорила! Не прикасайся ко мне!
Озлобленно скидываю его руки и хочу встать, лишь бы не сидеть под пристальным взором чайных глаз, но Герман рывком притягивает меня к себе за талию, устало утыкаясь своим лбом в мой.
— Зачем ты это сделала? Из-за меня?! Мой поступок пять лет назад надоумил на это?
Я молчала… Молчала и пыталась проглотить тяжелый ком который колючей, железной нитью встал посреди горла.
— Сколько я принес тебе боли… Прости меня… Слышишь?! Прости…
Шепчет одними губами, нежно целуя меня в лоб.
— Хочешь правду..? Такую, как однажды услышала я от тебя? Тогда слушай…
Герман отшатывается от меня как от прокаженной и угнетенно садится в садовое кресло, пряча лицо в ладони. Стою и смотрю на него сверху вниз, моя рука сама потянулась к его черным как смоль волосам, но я вовремя одернула руку и сквозь боль в груди, тихо произнесла.
— Ты причина этих шрамов. Ты оставил их не только на сердце, но и на моих руках. Ты чертов кошмар, который преследует меня уже пять лет, может хватит? Может пора отпустить меня? Ты же так отчаянно просил чтобы я ушла из твоей жизни.
Он словно впал в стадию сна, сидел несколько минут и прокручивал мои слова у себя в голове. Я выговаривалась перед ним, постепенно окуная его в тот искрометный ад, который пережила с трудом, и мне становилось легче.
— Я отпустила тебя и ушла, теперь сделай для меня тоже самое.
Когда Герман поднял на меня свои синие глаза, внутри что-то будто закоченело и моментально хлопнуло сильным ударом, отдавая жгучей болью по всему телу. По его щеке скатывается одна скупая, мужская слеза, он быстро ее вытирает и со стеклянными глазами, как ни в чем не бывало, встаёт, берет в руки нож и дорезает за мной овощи.
— О чем так задумалась, что вместо овощей решила накормить нас салатом из своих пальцев, м?
— Просто смотрела на детей..
Не смотрю на него, пока Герман нарезал свежие овощи, я увела глаза на резвящихся детей. А на губах проскользнула добродушная улыбка.
— Они удивительно быстро поладили, Макс не подпускает никого к себе близко, а твою дочь…
Ему словно было больно, от осознания что у меня уже совершенно другая жизнь. Жизнь, в которой его нет. Жизнь, в которой есть Игорь и я. И как он считает, дочь.
— Так бывает, иногда кто-то свыше невольно притягивает нас друг к другу, хотим мы этого или нет.
Горько усмехнувшись, опечалено просипела.
— Громов, тебе не стыдно, гонять беременную женщину по всему участку, ну и где твой братец?
Крис надувает свои губки, да обиженно лупит Геру небольшим кухонным полотенцем по плечам.
— Слушай, невестка, тебе полезно гулять на свежем воздухе, да и ходить кстати говоря тоже, легче родишь.
— Ты глянь на него! Гиппократ хренов! А ну, проваливай отсюда!
Пока я с открытым ртом наблюдала за их «милым» общением, Гер нахально подмигнул моей подруге, а потом внезапно закинул мне в рот кусочек нарезанного огурца.
— Жуй витамины.
Схватив тарелку с замаринованным мясом, он пошёл в сторону мангала, а я стояла и послушно жевала этот огурец.
— Стратег блин!
Ближе к вечеру, после ужина я проводила Юлю в ее комнату на этих два дня, Тим с Крис тоже ушли отдыхать, да и подружка Громова ссылаясь на какие-то срочные дела в городе, попрощалась со всеми и улизнула. Сон совершенно не шел, поэтому, я решила прогуляться, пока бродила по территории, случайно наткнулась на небольшую речушку. Присев на скамейку, вокруг воцарилась тишь да гладь, слышно было только пение сверчков. В игре лунного света в листве деревьев можно было различить причудливые фигуры, одна такая фигура появилась возле меня.
— Можно?
Осторожно интересуется.
— Зачем спрашивать когда ты уже пришел.
— Я так понимаю, это да?
— Если собираешься тут торчать, давай в тишине.
Он подошел и несмело присел рядом возле меня, между нами повисло неловкое молчание, оба сидели и смотрели на речную гладь. У меня было к нему столько вопросов, мне казалось, он возможно даже слышал работу моих шестеренок, а еще… Мне так хотелось просто к нему прижаться, почувствовать его такой родной и давно забытый запах, и я не сдержалась…
— Обними меня.
Он даже ничего не сказал, тихо усмехнулся и просто подсел еще ближе, снял с себя куртку, накрывая ей уже во всю продрогшие плечи, одной рукой Герман обхватил меня за спину и уложил мою голову себе на плечо. Но сидеть в безмолвной тишине мне показалось не интересно и я конечно полезла к нему с расспросами.
— Почему Соня не с вами? Вы же семья, почему ты не с женой, а с совершенно другой женщиной?
Прекрасно почувствовала его напряжение всем своим телом, как будто оно передалось мне сейчас напрямую от Германа.
— Соня погибла, пять лет назад, тяжелые роды.
Как странно, но я даже не почувствовала сожаления. Неужели я настолько превратилась в бездушную статую.
— Прости, я не знала
— Ничего.
— А мальчик. Твой сын, как он все это время? Как он без матери? Это же так ужасно..
Я искренне сейчас испытывала сочувствие к этому маленькому ребенку. Ведь мы с ним очень как оказывается похожи, по сути, y меня тоже нет матери. Нет, она конечно есть, живет в свое удовольствие и радуется жизни. Но вот тепла и любви я никогда не чувствовала. Даже все эти пять лет, мы не виделись, ни с ней, не с отцом, это было моё условие Игорю, он часто летал в Москву, ведь у него с моим отцом был совместный бизнес. Отец конечно со слов Игоря интересовался как я, а вот мать… Она буквально избавилась от меня.
— Было тяжело, многочисленные няни, которые сменялись со скоростью света, родители Сони помогали, Крис… Да и Вера… Вера очень помогла, ну, как-то так и справились.
— Твоя Вера молодец.
Произнесла так, словно это вовсе не я говорила.
— У тебя сейчас глаз от напряжения лопнет.
— Что?
— Соболевская, я её не трахаю.
Резко отстранилась от него, заглядывая в наглые глаза.
— Совсем уже?! Зачем мне эта информация?!
— Судя по твоему выражению лица, именно это и крутится у тебя в голове.