2 августа 2003 года: Прошло пять лет после Битвы за Хогвартс, два месяца, как Невилл Лонгботтом убил Волдеморта, и месяц, как Гермиону Грейнджер нашли в подземельях Лестрейндж-мэнора — едва живую, забывшую четыре последних года своей жизни.
Стиснув зубы, Драко посмотрел на разбросанные перед ним карты, а затем наклонился и резким росчерком пера отметил местность в районе Дербишира. Услышав шорох, он поднял голову и кивнул вошедшему в палатку Блейзу. Тот, судя по дрожащим рукам, был чем-то обеспокоен. Подойдя ближе, он с напускным, как показалось Драко, интересом взглянул на карты. Драко же не проронил ни слова.
— Приятная картина, — откашлявшись, сказал Блейз. — Это ведь графства, которые теперь полностью под нашим контролем?
Драко кивнул.
— Я только что получил сообщение от Финнигана. Они поймали всех Пожирателей смерти, скрывавшихся возле Дерби и Ноттингема, а сейчас разбивают лагерь, чтобы восстановить там порядок. Если так пойдет и дальше, то через полгода мы уже сможем перебраться из этих треклятых палаток в город. А ещё Финниган сообщил, что они нашли пленных: семеро мертвы, но остальные двадцать два живы.
— Ты ожидал худшего.
— Я считаю, лучше оставаться пессимистом. По крайней мере, так легче держать удар, когда жизнь имеет тебя по полной программе.
— Да ты поэт, — усмехнулся Блейз.
— И в мыслях не было, — возразил Драко и, взглянув на него с любопытством, добавил: — Зачем ты здесь, Блейз?
— Неужели я не могу просто так заскочить к другу, чтобы узнать, как продвигается разработка плана по спасению Великобритании?
— Ты? Нет.
— Очевидно, я стал предсказуем. — Блейз пожал плечами и уселся на шаткий стул, который едва не развалился под его весом. — Ладно, я пришел узнать, почему ты до сих пор не поговорил с Грейнджер.
Драко напрягся и сжал кулаки, до крови впившись в ладони ногтями.
— Блейз, не…
— Нет, Драко, я все-таки выскажусь. Она вернулась месяц назад и уже три недели как пришла в себя. Ты должен бороться…
— Ни хрена я не должен! — крикнул Драко. — Блейз, убирайся к черту и не указывай мне что делать!
Блейз не сдавался.
— Ответь на вопрос.
— Иди к…
— Чёрт тебя дери, Драко, да ты болен! — перебил Блейз. — Ты же почти не ешь и не спишь! Как долго ты собираешься себя так мучить?
— Хочешь поговорить о муках? Давай поговорим о том, что сотворили с ней эти ублюдки? О том вонючем аду, в котором она побывала? И ты хочешь, чтобы я добавил ей проблем?
— Драко, когда-нибудь она все равно узнает! — выплюнул Блейз. — Вам, может, и удалось сохранить свои отношения в тайне от многих, но я знаю, знает Лонгботтом, знает Уизлетта, чёрт подери, даже Лавгуд догадалась! Ты и правда думаешь, что никто из них даже случайно не проболтается?
— Они не проболтаются, потому что согласны со мной! Согласны, что без меня ей будет лучше!
— Чёрт возьми, о чем ты?
— Думаешь, Беллатриса и Люциус стали бы так мучить Грейнджер, если бы, прочитав её мысли, не узнали, что она была со мной? — крикнул Драко, дрожа от ярости. — Думаешь, они убили бы на её глазах лучших друзей, а затем пытали до тех пор, пока внутри все не превратилось в кровавое месиво? Стали бы стирать её воспоминания о нас, если бы не я?
— Мы никогда не узнаем, что бы они сделали…
— Они бы просто убили её или потребовали выкуп, — пробормотал Драко и опёрся руками на стол, пытаясь успокоиться. — Они растерзали её, а затем стёрли все воспоминания обо мне, словно передав послание. Послание, которое разрушило мою жизнь. Послание, которое разбило… — Драко осёкся.
Блейз понимающе кивнул и закончил за него:
— Которое разбило тебе сердце.
Драко опустил взгляд.
— Без меня ей будет лучше.
— Тебе не кажется, что это ей решать?
— Нет. — Он покачал головой. — Да и не это важно. Сейчас она смотрит на меня, будто… будто мы снова в Хогвартсе. Этот её недоверчивый взгляд, что-то между ненавистью и разочарованием… Невыносимо.
Блейз задумчиво облизал губы.
— Быть может, если ты покажешь ей свои воспоминания…
— Без меня ей будет лучше! — повторил Драко. — Чёрт возьми, ты что, глухой? Мы наконец-то победили и можем жить для себя! Начать с чистого листа и всё такое, и на её «чистом листе» меня быть не должно! Для неё так будет лучше!
— Мерлина ради, иногда ты бываешь просто непроходимо туп! — воскликнул Блейз, вскочив на ноги. — Она была счастлива с тобой! Вам было хорошо вместе! Кто ты такой, чтобы решать, с кем ей будет лучше?
— Я — никто! — прокричал Драко. — Разве ты не понял? В этом-то и проблема! Она помнит меня лишь как того самого придурка из Хогвартса! Для неё я никто!
— Драко, — вздохнул Блейз. — Если бы ты только попробовал…
— Блейз, — устало перебил Драко. — Я понятия не имею, почему она влюбилась в меня тогда. Так откуда же мне знать, что заставит её полюбить меня заново?
— Может, если ты просто…
— Исчезни, — процедил Драко, опасно сверкнув глазами. — Я не шучу, Забини. Черт возьми, оставь меня в покое.
Блейз было открыл рот, но тут же закрыл обратно, не сказав ни слова. А затем вздохнул и, покачав головой, направился прочь из палатки, но у самого выхода замешкался.
— Знаешь, а ведь не факт, что её память исчезла навсегда. Мы уже поняли, что Беллатрисе не слишком хорошо давалось заклинание забвения. Вспомни, когда мы спасли Кристалл, и к ней вернулась память…
— Предупреждаю тебя, Блейз…
— Лавгуд сказала, что Грейнджер говорила во сне прошлой ночью, — продолжал Блейз. — Она звала тебя.
Драко резко обернулся, широко раскрыв глаза, но быстро взял себя в руки.
— Это ничего не значит. Какое-нибудь воспоминание времён Хогвартса…
— Я тоже так подумал, но Лавгуд настаивала, что Грейнджер произнесла «Драко», а не «Малфой». Она ведь стала называть тебя по имени только после того, как начала доверять, я прав?
Драко на мгновение онемел, прокручивая в голове эту новость и пытаясь понять её значение.
— Почему ты не…
— Я за этим и пришёл, — сказал Блейз. — Просто… ждал подходящего момента.
Драко проводил взглядом Блейза, выскользнувшего из палатки, а когда, наконец, остался один, дал выход эмоциям. Взревев от ярости, он перевернул стол, стулья, а затем принялся скидывать на пол то, что попадалось под руку: книги, разные безделушки — словом, всё подряд. И только когда почувствовал, что вокруг всё настолько же разбито, как и он сам, тяжело дыша и не обращая внимания на жгущий глаза пот, рухнул на пол.
Прикрыв веки, Драко мысленно вернулся в тот самый день, когда Гермиона впервые назвала его по имени.
***
Гермиона вертела в руках маггловскую ручку и напевала себе под нос. Драко не знал, что это была за песня, но она уже его раздражала. Он сидел напротив и, внимательно наблюдая за Гермионой, изо всех сил старался держать себя в руках. Та же в который раз перечитывала принесённые им документы.
— Впечатляет, — наконец сказала она. — Серьёзно, очень впечатляет.
— Грейнджер, я не нуждаюсь в твоём одобрении. Просто скажи, действуем по моему плану или нет?
Гермиона щёлкнула языком:
— Знаешь, когда ты пришёл к нам в прошлом году, я решила, что ты шпион…
— Я понял, — хмыкнул Драко.
— И даже когда ты прошёл испытание сывороткой правды и заключил с Гарри Непреложный обет, я по-прежнему сомневалась, что ты на нашей стороне.