Стянув с нее джинсы вместе с нижним бельём, Драко, как обычно, отступил назад и впился в неё голодным взглядом. Гермиона покраснела.
— Почему ты всё время так на меня смотришь? — застенчиво спросила она.
— Потому что мне нравится видеть тебя такой, — признался он. — Ты… великолепна, и я единственный, кто об этом знает.
Гермиона собралась было что-то ответить, но Драко уже целовал её, не дав сделать и вдоха. Расстегнув брюки, он провёл губами по её скуле и, прикусив мочку уха, выдохнул: «Моя». Притянув Гермиону ближе, Драко легко поцеловал ее в шею и вошёл, зашипев сквозь зубы. Уткнувшись ему в плечо, Гермиона всхлипнула от удовольствия.
Драко двигался быстро и неистово, ударяясь ногами о край стола при каждом толчке. Гермиона царапала спину Драко, отчаянно вцепившись в него, пытаясь удержать так близко, как только возможно. Сдавшись, она просто прижалась к нему губами — ещё, и ещё, и ещё, постанывая между грубыми поцелуями.
— Люблю тебя, — прохрипела она, чувствуя, как внизу живота собирается жар. — Люблю.
— Знаю, — выдохнул он.
И тут внутри нее будто что-то взорвалось; жар распространился повсюду: до кончиков пальцев рук и ног, в мозг; взгляд затуманился, и Гермиона громко всхлипнула. Тут же жар достиг Драко, и тот, хрипя и задыхаясь, кончил и уткнулся в её плечо в попытке успокоиться.
— М-м-м… — едва слышно простонала Гермиона. — Драко…
12 августа 2003 года
Драко был сбит с толку, когда Гермиона первой ворвалась к нему в палатку без приглашения. Наедине с ним она явно чувствовала себя неуютно и старалась держаться возле выхода, отказываясь подходить ближе. Драко пристально наблюдал за ней, изо всех сил пытаясь не выдать удовольствия от самого факта ее присутствия.
— Ты что-то хотела, Грейнджер? — спросил он, надеясь, что голос не дрожит от волнения.
— Знаешь, — решительно начала Гермиона, — я всё могу понять. В смысле, даже Блейз Забини и Теодор Нотт здесь… по праву. У них никогда не было Тёмной метки, да и проблем они не доставляли. Но ты… вот с тобой проблема.
Драко нахмурился.
— Продолжай.
— Понимаешь, последнее, что я о тебе помню, — как во время Битвы за Хогвартс ты стоишь рядом с Пожирателями смерти, явно не на нашей стороне, — сказала Гермиона. — Я помню, как после формировалось Сопротивление, и уверена, что в самом начале тебя с нами не было. Из-за этого мне трудно понять, что ты здесь делаешь. Объясни.
— Я пришёл через год после Битвы за Хогвартс, предоставив Поттеру информацию о Волдеморте, которая впоследствии оказалась полезной, — обманчиво ровным голосом начал Драко. — Я прошёл все необходимые испытания сывороткой правды и заключил с Поттером Непреложный обет, поклявшись, что сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь вам победить Пожирателей смерти.
— Что? И это всё? — с подозрением спросила Гермиона. — И мы вот так легко тебя приняли?
— Да нет, — хмыкнул Драко. — Вы приняли меня только через год. — Он замолчал и пристально посмотрел на неё. — Ты сопротивлялась дольше всех.
— Гарри и Рон никогда бы…
— Поттер и Уизли безоговорочно мне верили, спасибо тебе огромное.
Гермиона неловко переступила с ноги на ногу.
— Малфой, я тебе не верю.
— Вижу, — ответил тот. — Но ты верила. Когда-то.
— Да? — насторожилась она. — Мы были… кем? Друзьями? И никаких больше оскорблений и «грязнокровок»?
Ощетинившись, Драко поджал губы.
— Я не называл тебя так уже много лет. И никогда больше не стану.
Гермиона моргнула, ошеломлённая такой прямотой, и подошла к нему чуть ближе.
— Так мы, значит, были друзьями?
— Нет, друзьями я бы нас не назвал.
— Тогда кем?
Драко отвел взгляд и стиснул зубы.
— Мне… трудно определить.
— Тогда позволь мне посмотреть твои воспоминания, и тогда я, возможно, смогу…
— Нет, — отрезал он. — Ни за что.
— Да почему «нет», чёрт возьми? — требовательно спросила она.
— Потому что это мои воспоминания, и только я решаю, с кем ими делиться.
— Да чтоб тебя, Малфой! — яростно прокричала Гермиона. — Я всего лишь пытаюсь всё вспомнить!
— Тогда проси кого-нибудь другого! — огрызнулся Драко. — Я не позволю рыться в моей голове!
— Самодовольный, эгоистичный болван!
— Да, я эгоист! — рявкнул Драко. — И ты, Грейнджер, это знаешь!
— Да, но я почти поверила, что ты уже не тот высокомерный, избалованный придурок, каким был в Хогвартсе! — воскликнула она. — Но теперь вижу, что ты ничуть не изменился!
— Да неужели? А ты никогда не задумывалась, что я мог отказать ради твоего же блага?
Гермиона осеклась и прищурилась.
— Что это, чёрт подери, значит?
— Слушай, просто уйди и приставай с воспоминаниями хоть к Лавгуд, хоть к Уизлетте! — выкрикнул он.
— Нет! — яростно воскликнула она и подошла ещё ближе. — Я знаю, что от меня скрывают нечто важное, и знаю, что ты имеешь к этому отношение. Поэтому немедленно рассказывай, Малфой!
Драко передёрнуло.
— Мой ответ — «нет»! Почему ты всегда так упрямишься?
— Потому что ты лжёшь…
— Да не лгу я тебе!
— И это несправедливо! — с пафосом произнесла Гермиона. — Я имею право знать о своём прошлом, Малфой, так что…
— Да прекрати же меня так называть! — взорвался Драко. — Прекрати называть меня «Малфой»! Ты перестала это делать много лет назад, и меня чертовски раздражает слышать, как ты снова зовёшь меня по фамилии!
— Да почему это тебя вообще волнует?!
— Просто волнует, и точка!
Они стояли близко-близко, пылая от ярости, практически лицом к лицу, но в глазах Гермионы были лишь удивление и беспокойство. Она глубоко вдохнула и, похоже, смягчилась — Драко затаил дыхание.
— Твой запах… — пробормотала она так тихо, что он едва расслышал. — Твой запах… напоминает мне… не знаю.
От желания сократить расстояние между ними и поцеловать её у Драко задрожали колени, но он взял себя в руки и молча наблюдал за тем, как Гермиона в замешательстве хмурится.
— Почему ты не хочешь ничего показывать? — почти взмолилась она. — И почему… почему я… — Она осеклась и, с подозрением глянув на Драко, быстро попятилась назад, внезапно осознав, насколько близко к нему стоит. — Сама разберусь, — заверила она и вылетела из палатки, оставив его в одиночестве.
А Драко вспомнилась совершенно другая ссора.
***
Когда Гермиона ворвалась в палатку без приглашения, Драко чуть не поперхнулся. Щёки её покраснели от волнения, а волосы были растрёпаны ещё сильнее, чем обычно. Блейз, помогавший ему залечить рану на руке, быстро вскочил, словно ребёнок, пойманный с поличным, и вместе с Драко уставился на Гермиону. Та, похоже, изо всех сил пыталась сдержать ярость.
— Блейз, выйди, я хочу с ним поговорить, — резко приказала она, и Блейз, с сочувствием взглянув на друга, поспешил прочь.
— Грейнджер, — осторожно начал Драко, — что…
— Драко, ты что творишь? — громко закричала Гермиона. — Совсем с ума сошёл?
— Нет, но ты, очевидно, сошла! — пробурчал он в ответ. — В чём проблема-то?
— Проблема? — переспросила она. — Проблема в том, что ты ослушался приказа и подверг всех нас опасности!
— Погоди, так ты расстроена, что мы сегодня взяли особняк Гойлов? — недоверчиво спросил Драко. — Ты не рада, что я спас Браун и Томаса?