— С момента, как ты вышел из машины. Прости, я не думала, что ты не заметишь меня, — настроение отчего-то поднимается ещё выше и на губах цветёт улыбка, которую не получается спрятать.
— Веселишься, — зеркалит улыбку Демид, — это хорошо. Тебе лучше?
— Намного, спасибо, — мне отчаянно хочется спросить у него, зачем он приехал, ну или какого черта притащился сюда, но почему-то продолжаю молчать и растягивать эту неловкость между нами на больший промежуток времени.
— У тебя свидание? — неожиданно выдает Демид, заставляя меня округлить глаза и нахмуриться. — Я не вовремя? Ты просто так… выглядишь, в общем…
— Выгляжу, да, спасибо, — снова хохочу, не сдерживаясь, потому что Демид выглядит сейчас поразительно забавно. Вроде и комплимент сделать хочет, но с другой стороны наверняка понимает, насколько это будет нелепо выглядеть, поэтому мямлит что-то непонятное, при этом не сводя с меня взгляда. Льстит ли? О да! — Просто вышла в магазин, у меня свидание с кассиром супермаркета с соседней улицы. А ты?.. — решаюсь спросить, всё-таки, что он забыл у моего дома.
— Я привез тебе ключи, — выдает, и я хмурюсь. Что он привез? Какие ключи? От машины? А машину? Что происходит?
— Ключи? Мне?
— Ну да. От твоей квартиры, ты не помнишь?
А я не помню! О чем речь вообще?
Качаю головой и жду объяснений, пока Демид достает из кармана мой запасной комплект ключей, там авокадо на брелоке. На самом деле это флешка, и я очень надеюсь, что Демид не смотрел ее содержание…
— Когда мы были у тебя, ты упала в обморок, я донес тебя до кровати, ты сказала, где запасные ключи, чтобы мы могли замкнуть дверь, и я пообещал привезти тебе их потом. Помнишь?
— Если честно — нет, — говорю правду, но успокаиваюсь. Теперь мне понятно хотя бы, откуда у него мои ключи. Всё еще надеюсь, что он не смотрел флешку. Там много старых фоток. И наших с ним в том числе. Не нужно это. Мне просто удалить жалко — память ведь, там много крутых снимков и воспоминаний. Вот и храню их на флешке, которую никогда не открываю. Просто… просто знаю, что они есть. Этого достаточно. — Но спасибо, что прояснил, я толком ничего не помню после того, как отключилась. Спала три дня, ожила только сегодня.
— Как спящая красавица, — выдает Демид.
— Да, только без поцелуев, — говорю, и сама мысленно даю себе подзатыльник. К чему это всё? Язык мой — враг мой. Когда-нибудь отрежу его себе, честное слово.
— Так ты в магазин? — спрашивает Демид, и я киваю. — Проводить тебя? Наверняка ты собралась скупить половину супермаркета, а тяжести тебе сейчас нельзя. Да и просто не нужно. Вопреки твоим возражениям и попыткам отвязаться от меня, скажу сразу — нет, мне не тяжело, я никуда не спешу, и да, тебе не отвертеться. Идём?
— Как будто бы ты оставил мне выбор, — меня не обижает его немного командный тон. Наоборот, немного даже приятно. Теперь я на самом деле могу набрать половину супермаркета продуктов и не бояться, что не смогу это всё дотащить до дома. Сам вызвался — я не просила.
Мы разговариваем совсем немного, больше даже молчим. Демид послушно ходит по магазину за мной, везя тележку, а я пытаюсь сообразить, что мне нужно, а что я точно никогда в жизни есть не буду.
Мне сегодня настолько хорошо, что даже неловкость, витающая между нами, уже не кажется чем-то страшным. Он вызвался помочь по старой дружбе, я не отказала по той же причине, зачем грустить? Гораздо лучше улыбаться и не думать о плохом, когда вокруг так много хорошего.
— Я же говорил, — усмехается Демид, когда мы отходим от кассы с двумя большими пакетами.
— Так я накупила всего только потому что поняла, что мне не придется тащить сумки одной, — усмехаюсь. — Помочь чем-то?
— Да, забери этот пакет, — он протягивает мне тот бумажный, с которым он и приехал сюда, — там тебе самая свежая выпечка из моей кофейни. Яська сказала не приходить к тебе без божественных круасанов, а еще туда закинули пончики, какую-то слойку и чизкейк. Ты не любила раньше, вроде, но в ту первую встречу заказала именно его, вкусы меняются ведь, да?
Да ни черта не меняются мои вкусы. И чизкейк я терпеть не могу так же, как и раньше. А он помнит! И то, что раньше любила, и даже то, что заказала в кофейне в тот раз, хотя мне казалось, что он был где угодно в тот момент, но не с нами за столиком. Ошибалась, выходит…
— Спасибо, что проводил, — поворачиваюсь к Демиду. За размышлениями не заметила, как мы оказались у дома, тут идти-то пару минут на самом деле. Я бы пригласила его на чай в любой другой ситуации, наверное, но сейчас — точно нет. Я не хочу чувствовать себя пере-бывшей и недо-любовницей. Говорят, что прошлое нужно оставлять в прошлом, но что я сделаю, если это прошлое само ко мне в настоящее лезет?
— До лифта давай хотя бы, тяжело ведь.
— Тогда тащи до квартиры, но на чай не приглашу — у меня не убрано.
— Переживу без чая, моя миссия — доставить ключи и круассаны. Второе — вообще обязательно, потому что иначе Яська мне голову оторвет.
— Ну ладно, — открываю дверь в подъезд и пропускаю Демида вперед, проходя следом. На третий я обычно пешком, но когда сумки тяжелые — катаюсь лифтом, хотя честно совсем не в восторге от него. Тесно, душно, лампочка мигает. Хоррор какой-то.
— Нажми на кнопку, пожалуйста, — говорит Демид, когда захожу за ним в лифт, — у меня руки заняты.
Нажимаю третий, поворачиваюсь, чтобы посмотреть на себя в зеркало, висящее на задней стенке, и в секунду успеваю уловить свое испуганное выражение лица, когда лифт резко дергается, а следом выключается свет…
Глава 13. Демид
Когда я ехал к Есе с целым пакетом свежей и еще горячей выпечки, я думал, что мы поговорим хотя бы немного и надеялся, что она не выкинет меня на лестничную клетку сразу же, как увидит.
Наша встреча с Есенией спустя пять лет после расставания — чистая случайность. Все последующие встречи — дурацкое стечение обстоятельств, приводящее каждый раз к нехорошим последствиям.
Я вижу, как ей неловко рядом со мной, не о чем поговорить и, возможно, банально не хочется находиться так близко. Но все разы я оказывался так рядом не по своей воле: то был с Яськой в больнице, то приехал спасать Ксюшу, то снова повелся на уговоры сестры, чтобы она не натворила глупостпей.
Но только сегодня я поехал к Есении по собственному желанию. Я мог бы передать ключи курьером, в этом нет никакой сложности, а еще мог бы отдать Мирославу и попросить передать их, когда он будет отдавать ей машину после ремонта. Но… Я не знаю, почему, но мне отчаянно захотелось привезти ей их самостоятельно. Потому что долгих пять лет назад мы были самыми родными друг другу людьми, и после первой встречи через года я понял, что отчаянно хочу перед ней извиниться. Но у нас не было возможности остаться наедине и поговорить о важном. Каждый раз с нами был еще кто-то, а разговаривать при ком-то о таких личных вещах не было ни малейшего желания.
Но сегодня… Возможно, я слишком активно посылал запросы во Вселенную своими мыслями о том, что хотел бы остаться с Еськой наедине, что она решила сделать все наверняка и остановила лифт, в котором мы ехали.
Лампочка, которая противно мигала, когда мы вошли в лифт, сразу же погасла, кабину ощутимо потрясло пару секунд и лифт застрял. Точно застрял.
— Это… это что еще такое? — слышу перепуганный голос справа и быстро ставлю пакеты на пол, чтобы достать телефон и включить фонарик. Темнота — хоть глаз выколи, но гаджет спасает. Как хорошо жить в век технологий.
Свечу на Есю, стараясь не направлять на лицо и не слепить, но и без прямого луча в глаза очень виден в них испуг. Кабина лифта очень маленькая, я таких тесных сто лет не видел. В целом дом не из новостроек, в таких и ремонты уже не делают — все под снос обычно, а взамен квартиры в новеньких домах, ну или что-то вроде. Поэтому, неудивительно даже, что мы застряли. Страх только в глазах Еси радости не внушает.