Наверное, нормальным девушкам приятно слышать признания в симпатии и влюбленности. Но это не тот случай. Его слова меня разозлили, я даже умудрилась вспылить, что обычно никогда не делала.
Ну просто… зачем говорить это спустя долгих пять лет? А то и семь, если добавить и те два года, что мы с Демидом встречались. Половина жизни прошло, никаких намеков не было, я, черт возьми, была счастлива с его лучшим другом, почему его слова о том, что он страдал всё это время, должны хоть как-то меня растопить? Да я в ярости! Он вел себя со мной как скотина, и оказывается, от неразделённой любви? Да бред. Не хочу ничего знать.
Гораздо лучше было бы выразить симпатию сейчас, чем ссылаться за то, что было когда-то. Возможно, скажи он мне правду сразу, как только мы встретились, у меня и с Демидом бы не было ничего. Сейчас, конечно, после ночи с Дёмой, даже если у нас не получится, я не буду с Мирославом. Встать между друзьями, быть то с одним, то с другим… Нет. К такому я точно не готова.
Признаюсь Демиду, что скучала, и замечаю на его лице довольную улыбку. Оттаиваю немного и стараюсь успокоиться. Всё. Нужно просто пережить этот разговор.
Он обнимает меня сразу, безжалостно сминая между нами красивый букет, но я не хочу сопротивляться и просто расслабляюсь, укладывая голову ему на плечо.
Мне сложно сейчас, но я не хочу рассказывать ему о Мирославе. Я не хочу ссорить друзей, это глупо и неправильно. Достаточно будет спокойно поговорить с Миром, расставить все точки над «ё», и остаться с ним в нормальных отношениях. Но вполне возможно мне придется отклонить его предложение о работе. Потому что сейчас я банально не представляю, как завтра снова прийти сюда и работать, делая вид, что меня ничего не смущает.
— Ты чем-то расстроена? — считывает Демид сразу же, отстраняясь от меня и заглядывая в глаза. Я вообще не умею врать, а ему врать ещё сложнее, потому что он видит меня словно насквозь. Но придумать что-то нужно, потому что я все ещё не собираюсь стать тем человеком, который разрушит долгую дружбу парней.
— Если честно, немного устала. Очень много новой информации, вот я и…
— Яська хотела, чтобы ты приехала. Но если ты устала, давай отвезу тебя домой, — говорит Демид, и я тут же оживаю. Потому что хочу увидеть ее и поздравить с таким замечательным событием. Ярослава открылась мне с другой стороны, я искренне полюбила эту девчонку.
— Нет-нет, поехали! — говорю тут же. — Только заедем куда-нибудь? Мне нужно купить что-то в подарок.
— Есь, у них все есть, — улыбается Демид, нажимая на кнопку на ключах от машины, с негромким звуком открывая замки. — Пойдем.
Мы не успеваем сделать и шага, как из здания выходит Мирослав. Мне становится жутко неуютно. За улыбку на своих губах, букет в руках и теплоту в сердце. Знаю, что не должна так реагировать, но это всё мой дурацкий характер. Тяжело с ним живётся, и исправить никак.
— Как Ярослава? — спрашивает Мир, подходя к нам и пожимая руку Демиду. Он не смотрит на меня, они перекидываются парой слов, а я чувствую себя очень лишней. Сажусь в машину, с трудом забравшись в эту махину, и жду Демида внутри, стараясь смотреть куда угодно, но не на них.
Демид присоединяется ко мне через пару минут. Щурится, глядя на меня, а я глаза прячу, как будто виновата в чем-то.
— Есь, что случилось?
— Да с чего ты взял?
— Ты губы кусаешь, молчаливая, убежала в машину, в глаза не смотришь. И Мирослав сказал как-то странно, что ты справляешься хорошо, и если решишь работать у него и дальше, то все у тебя получится. Почему ты можешь отказаться от этой работы, если ты рвалась на неё будучи ещё на больничном? Тебя кто-то обидел?
Я рассматриваю букет, пока Демид все это мне говорит, и чувствую, как от волнения кровь закипает в венах. Вот что мне делать? Что придумать, чтобы он поверил и отстал от меня?
— Дём, меня никто не обижал, просто Мирослав, он…
Я не знаю, что собираюсь сказать, но Демид перебивает меня, опережая.
— Сказал, что был влюблен в тебя все эти годы? — выдает таким холодным голосом, что у меня бегут мурашки. Пальцы подрагивают. Он знал? Они говорили об этом, или что? Знал всегда, или для него это тоже стало неожиданностью?
Демиду не нужен мой ответ, он наверняка видит все по глазам, потому что кивает сам себе и шумно выдыхает.
— И что ты ему на это ответила? — в его голосе столько напряжения, что мне безумно хочется его поцеловать сейчас, чтобы он хоть немного расслабился. Меня конечно подкупает его реакция, хотя я не очень люблю и принимаю ревность. Но он даже не ревнует сейчас, он… он волнуется. Волнуется в ожидании моего ответа.
— Накричала на него, забрала сумку и вышла к тебе. Дальше ты видел.
— Ты не хочешь работать здесь из-за этого? — я слышу облегчение, но ему все ещё сложно. Это очень глупая ситуация. Лучшие друзья и девушка, хуже не придумаешь.
— Мне очень понравилось, но я просто не представляю, как это будет…
— Мне нужно поговорить с Мирославом, — смотрю на него испуганно, и он сразу считывает эмоцию. — Обещаю, мы не будем ссориться. Слишком много дерьма прошли вместе. Он не тронет тебя, это я гарантирую.
— Спасибо, — шепчу, и ведомая эмоцией тянусь за поцелуем.
Демид останавливается в миллиметре от моих губ и еле слышно шепчет:
— Тебе спасибо. За то, что даёшь мне второй шанс.
— Я ещё не давала тебе никаких шансов.
— Я сам взял, — заканчивает разговор, и сладко-сладко целует.
А дальше мы едем в торговый центр, потому что я очень хочу купить подарки Ярославе и новорожденному Львёнку. Демид ворчит и пытается везде заплатить за меня, но я очень убедительно прошу его этого не делать, и костюмчик для малыша покупаю сама, а потом с чувством выполненного долга возвращаюсь с Демидом в машину, делая вид, что я отвоевала все покупки, а не одну вещичку из целого пакета.
В машине с Демидом хорошо. Мы едем под музыку, не говорим, но и не хочется. Молчать хорошо вместе.
В голове все ещё крутятся его слова о том, что он сам забрал второй шанс. Наверное, мне нужно разозлиться, что он не выслушал мое мнение и сделал так, как хотелось ему, но… Но я отчего-то так счастлива, что совершенно не готова высказывать какие-то недовольства.
И я не знаю, к чему этот шанс приведет, и действительно ли он им воспользуется. Возможно завтра мы поймём, что расставание пять лет назад ошибкой всё-таки не было и мы слишком разные. Но сейчас хорошо. А что будет завтра, пусть будет завтра.
Мы подъезжаем к больнице. К той самой, где встретились с Демидом впервые после разлуки, только корпус другой. Вспоминаю, что надо бы тоже уже заглянуть к своему врачу, снова сдать анализы и проверить, как там идут дела с моим выздоровлением, потому что гормоны очень балуются, и на женском здоровье это отражается слишком хреново.
Мне внезапно становится очень грустно. Потому что я иду смотреть на счастье, которого у меня может никогда не быть. У меня достаточно тех проблем внутри, которые могут помешать мне выносить ребенка. И от этого страшно и больно.
Пытаюсь отпустить эти мысли и эмоции и зарядиться позитивом, потому что идти на встречу с новой жизнью и счастливой мамочкой нужно с улыбкой.
Демид берет меня за руку, переплетая пальцы, и я сразу же успокаиваюсь. Черт возьми, это чувство защищенности рядом с ним, оно совершенно никуда не делось. Когда он за руку держит, мне ничего вообще не страшно. Даже если Земля треснет — я буду под надёжной защитой, пока наши пальцы переплетены.
— А если они спят? — очухиваюсь перед самой палатой, на что Демид только улыбается и тихо говорит, то Яська нас очень ждёт.
Я обнимаю её крепко, когда захожу в палату и вижу абсолютно счастливое лицо прекрасной девушки. Она выглядит так, словно все утро пробыла в салоне красоты, а не рожала вчера нового человека. Пучок даже из волос выглядит восхитительно, а глаза светятся так, что никакой макияж и не нужен.